5 января в Берлине пройдет встреча представителей МИД России, Германии, Франции и Украины. В Киеве утверждают, что на ней будут говорить об Украине, тогда как Москва надеется на более конструктивные темы.

У украинской и российской стороны принципиально разные трактовки повестки дня. Так, представитель украинского МИД Евгений заявил, что на встрече будет обсуждаться «минский протокол и имплементация минских договоренностей». Тем самым, Киев дает понять, что нормандский формат фактически подменяет минский как основную площадку для ведения переговоров о перемирии. Украинской стороне это крайне важно, поскольку в рамках нормандского формата сторонами конфликта являются Россия и Украина, а в рамках Минского - Украина с одной стороны и ДНР с ЛНР с другой (что автоматически превращает конфликт на Украине в гражданский). Именно поэтому Петр Порошенко долгое время отказывался от минского формата, а когда Джозеф Байден лично прибыл в Киев и заставил Порошенко согласиться, то украинский президент упорно называл эти переговоры трехсторонними (между Украиной, Россией и ОБСЕ). Москва же выступает за сохранение минского формата, и устами замминистра иностранных дел РФ Григория Карасина дает понять, что в рамках берлинских переговоров 5 января будет обсуждаться целый спектр вопросов, в том числе и те, которые связаны с соблюдением минских договоренностей.

Весьма вероятно, что основным пунктом повестки дня берлинских переговоров и всех последующих встреч в «нормандском формате» будет выработка дорожной карты для восстановления отношений между Россией и Евросоюзом. По крайней мере все предварительные условия для начала таких переговоров выработаны.

Так, удалось более-менее заморозить гражданскую войну на Украине. Не столько через договоренности на минских переговорах сколько через осознание сторонами бесперспективности наступательных действий. Москва понимает, что наступление на Харьков и даже на Мариуполь вызовет новую волну санкций и укрепление киевского режима. В свою очередь Порошенко осознает, что его попытка совершить блицкриг окончится военным крахом и контрнаступлением ополченцев на Мариуполь и даже Харьков. А контрнаступление - это не наступление. Порошенко сделают виновным за провоцирование ответа со стороны ополченцев, он потеряет поддержку Запада.

Именно поэтому несмотря на громкие заявления президента о «готовности ответить на провокации», с украинской стороны уже проводятся меры по оформлению «замороженного статуса» конфликта. Например, Украина берет Новороссию в транспортную блокаду. «Для проведения комплексных антитеррористических мероприятий пересечение через линию соприкосновения в зоне АТО будет ограничено до 7 транспортных коридоров, а все остальные пути будут перекрыты», - заявил секретарь СНБО Александр Турчинов. В свою очередь, власти ЛНР и ДНР перешли от удержания контроля над территориям к консолидации власти и ликвидации непокорных или чересчур радикальных полевых командиров. В частности, в ЛНР (славящейся разгулом «махновщины») был убит известный полевой командир Александр Беднов. К самой ликвидации можно относиться по-разному (как к попытке предотвратить возможный переворот или как к элементу банального передела собственности), но вряд ли главе ЛНР Игорю Плотницкому позволили пойти на этот шаг если бы оставалась угроза украинского вторжения. Однако ему не только позволили ликвидировать Беднова, но и, по всей видимости, дали карт-бланш на продолжение зачистки ЛНР от недовольных. В частности, от неподконтрольных казачьих подразделений.

Еще одним необходимым условием для переговоров между Россией и ЕС было осознание европейцами бесперспективности санкционного пути в деле изменения российских красных линии по Донбассу. И это осознание уже пришло - всем понятно, что Путин готов на определенные компромиссы по статусу Донбасса, но он не позволит Украине в нынешней ее форме взять этот регион. Автономия в рамках федеративной Украины либо «приднестровский вариант» - вот то, на что согласна Россия, и от чего она не отступится под давлением. Поэтому в Европе все больше политиков призывает отказаться от бесполезных санкций и перейти к диалогу с Россией. Об этом говорят даже чиновники в окружении Ангелы Меркель - лидера антироссийского лагеря в ЕС. И не исключено, что в самое ближайшее время таких невольных адвокатов России наберется на критическую массу.

Наконец, подвижки возникают и в ключевом долгосрочном условии для урегулирования украинской авантюры - статусе Крыма. Всем очевидно, что Крым вошел в состав России и условием любого пакетного соглашения по Украине станет фиксация этих изменений. Между тем, ЕС не может пойти на такое признание до тех пор, пока Киев официально не заявит о том, что смирился с утратой полуострова. Украинские власти же боятся общественной реакции.

И вот последние опросы показывают, что народ о Крыме стал забывать. Так, за возврат полуострова готовы воевать лишь 18,5% украинцев, а более 20% признают, что Крым потерян навсегда. Еще примерно столько же считают, что Крым «можно вернуть в случае превращения Украины в развитое демократическое и экономически привлекательное государство». Таким образом, их можно фактически приплюсовать к  тем 20% пессимистов, поскольку при выбранной модели развития Украина не станет ни экономически развитым, ни демократическим государством. В чем-то она сейчас стала напоминать Армению с Азербайджаном - общество воспитывается в атмосфере ненависти и презрения к соседу, что автоматически ведет к деградации гражданского сознания. И не только его - в отличие от двух южнокавказских республик, украинцев принуждают ненавидеть соседа, на которого завязаны все остатки украинской экономики.

Подобное развитие украинского общества угрожает не только интересам России, но и ЕС - Брюсселю не нужен рассадник радикализма возле своих границ, не говоря уже об источнике потенциального конфликта с Россией. Поэтому чем раньше Брюссель и Москва заключат пакетную сделку по Украине и вместе займутся спасением остатков этой страны1, тем лучше.