В самом сердце Рима, на площади Испании, стоит великолепное здание - шедевр Франческо Борромино. Взгляните на строгий фасад итальянской архитектуры барокко - от него веет историей папской курии, и написано на вывеске – Palazzo di Propaganda Fide. Это чуть ли не главное из заведений Ватикана за его пределами - здание Конгрегации веры. Это наследница Конгрегации инквизиции, или «святой службы», которая была создана для борьбы с ересями, в первую очередь для противодействия распространению протестантства.

Пост главы Конгрегации евангелизации народов считается одним из самых высоких в Римской курии, поскольку на миссионерских территориях префекту делегирован ряд полномочий, которые в остальных епархиях мира являются исключительной прерогативой папы. И 10-12 лет главой – префектом этой исключительной конгрегации, ответственной за распространение католической веры по всем странам и континентам, был римский кардинал Григор Агаджанян, чья история жизни наполнена легендами и не перестает волновать армянское сообщество, даже армян не католиков. А перед этим два раза римский кардинал Григор Агаджанян чуть не стал римским папой, что само по себе уже является значительным историческим событием. По крайней мере, в истории Ватикана. Сначала подкачал юный возраст - для кандидата в папы 63-летний кардинал Григор Агаджанян был слишком молод, ведь папа избирается пожизненно. Затем подсуетились спецслужбы, и не одной страны, как же без этого!

Мало того, что Григор Агаджанян был армянином. Он родился в Ахалцихе, который тогда находился в Российской империи, и на ахалцихском рынке еще совсем недавно работал часовщик Сето, который прекрасно знал и помнил родню кардинала, охотно делился со мной воспоминаниями о человеке, после отъезда которого он родился. А уехал (вернее, его вывезли из того ада для священников, особенно католиков) Газарос Агаджанян, уже рукоположенный отец Франческо в мутном и тревожном двадцать первом году. Шла непонятная война, гражданская и захватническая тоже. Потом пошли репрессии… После смерти Аведиса Бедроса XIV Арпиаряна, Патриарха армяно-католиков, в резиденции в Змарра, близ Бейрута, 30 ноября 1937 года на армяно-католическом синоде патриархом Киликийским и всех армян-католиков был избран Григор Агаджанян. Принял имя Григория-Петра XV (Грегуара Пьеро XV) Агаджаняна.

Когда его избирали Патриархом, папа воскликнул: «Армянам как раз и был нужен Патриарх с материнским сердцем!»

Небеса скорбели, принимая в свое лоно очередного римского папу Пия XII, но свято место пусто не бывает, и разорванные свинцовые тучи над небом Ватикана открывали очередную страницу для очередного папы.

Закончил свой жизненный путь Эуджени Пачелли, папа Пий XI. Тело папы тотчас же после смерти забальзамировал ассистент Института анатомии медицинского факультета Католического университета Сердца Иисуса. Через 43 года при эксгумации в 2001 году оно было найдено совершенно нетленным.

Умер папа, унеся с собой заветную мечту сокрушить коммунизм, умер папа, которого иногда называли «папой Гитлера», так как во время Второй мировой войны он заметно сотрудничал и с Муссолини, и с Гитлером, отлучил от церкви коммунистов. Стараясь отвлечь паству от классовой борьбы, провозгласил 1 мая церковным праздником, назначив патроном трудящихся святого Иосифа-плотника, вполне себе пролетария.

Католики, паломники, газетчики и просто зеваки заполонили Рим и его окрестности. А что самое интересное – восхищенно и уважительно шептались о том, что конклав прослушивают аж пять разведок: западногерманская, английская, французская, израильская и, очевидно же, КГБ - вот какое это важное мероприятие! Выбирают папу, наместника Бога на земле. Бог, конечно, это навечно. А папы, избранные пожизненно, будучи смертными, проходят своей чередой и имеют свойство умирать.

После каждого ухода папы на небеса в часовню собираются кардиналы со всего света и начинается самое тайное из тайных собраний – выбирают Бога католиков на земле, ибо Бог правит на небесах, а папы – на земле.

После последней баллотировки бюллетени жгут, если избрание состоялось, и заструившимся из башни белым дымом римская курия возвещает миру: Избран новый папа! Раньше жгли мокрую солому, теперь специальные шарики дают нужный цвет. Из века в век камерленго произносит и теперь сакраментальное: Папа избран! И народ за стенами капеллы все так же из века в век приходит в неистовство

Как всегда, и в тот год, 1958, к выборам папы Сикстинскую капеллу немедленно закрыли для общественности. Около 50 кардиналов съехались в Рим выбирать папу. Каждый кардинал получил один ролик туалетной бумаги, две шариковые ручки и десять листков писчей восстановимой бумаги, зеркальце, маленькую лампочку к постели. Один стул с твердой спинкой, только один кусочек мыла (чтоб поторапливались) и два тоненьких полотенца, а прогулки только в маленьком дворике. И еда тоже неважная. Наверное, и в тюрьме такие же порядки!

Вся секретность введена для того, чтоб никто не советовал, кого и как следует выбрать. Заседал Конклав целых три дня. Журналисты и папарацци, каждый со своим комфортом, устроились или ловили любого из принарядившихся падре в глухой сутане, передвигавшегося поблизости. Некоторых просто несли на руках.

И все взоры были обращены на крышу часовни, вернее, на самый ее кончик. Оттуда ждали долгожданной вести в виде дыма.

Несомненно, волновались и сами папабили – так называют кандидатов на папский престол. Газетчики, сбившись в кучки в ожидании результатов, пытались вычислить папу. Заметили, что они чередуются своим внешним видом: худой – толстый… Мало того, в имени должна была присутствовать буква «р»!

Но вездесущие газетчики вытащили на свет и гадали и по другому табелю, кстати, тоже полумистическому – список пророка Малахии, по которому как раз Грегуар Пьеро Агаджанян и должен был стать папой.

Этот список ирландского епископа Малахии довольно забавен, и насколько он невероятен, настолько же странным образом исполнялись его пророчества.

Чаще всего воспринимать серьезно эти определения трудно, но и трудно не согласиться с ними, посудите сами…

По этому списку пророчества Малахии, 107-й папа римский Иоанн XXIII (1958-1963), Pastor et nauta, пастор-мореплаватель. Анджело Ронкалли до папства был патриархом Венеции. Хотя на гербе Агаджаняна был изображен корабль!

Как увидим, не сложились звезды. Старый Ронкалли вовсе не надеялся на то, что станет папой. И оба шли почти до конца голосования, то опережая друг друга на несколько голосов, то отставая...

Римляне и гости столицы, порядком измотанные ожиданием, продолжали гадать, оно и понятно, если вспомнить, что свое название государство Ватикан получило от холма Mons Vaticanus (от латинского vaticinia – «место гаданий»).

Разбирали и состояние папской казны, наверное, самой непрозрачной казны, как и водится при авторитарных режимах.

Как бы то ни было, святые выборы шли точно так же, как мирские. Кто же из святых отцов может быть папой?

Папе не обязательно быть святым, но он должен быть явно хорошим человеком. Не обязательно, чтоб он жил в бедности и был лишен честолюбия, но он не должен участвовать ни в каких финансовых и организационных интригах. Папа должен внушать надежду, чувство безопасности, должен обладать зрелостью, уверенностью в себе, способностью делегировать власть и ответственность.

Один из папабилей, кардинал Григор Агаджанян, попав в Рим в раннем возрасте и окончив там ряд средних и высших учебных заведений, стал настоящим «римлянином» и сумел приобрести редкую и гораздо большую для иностранного кардинала популярность в Риме как среди духовенства, так и среди населения, что позволило ему считаться одним из серьезных «папабили». Агаджанян обязан своему возвышению в курии отчасти тому, что он был полиглотом. Многих восхищало то, что он владел в совершенстве целой дюжиной языков, в том числе русским и грузинским.

Среди остальной братии он казался совсем юнцом – ему лишь недавно исполнилось 60 лет. Но как раз «юный» возраст папабиля и мог сыграть свою коварную роль. Кардинал был на вид кроткий, чрезвычайно интеллигентный и мягкий, но все знали, что он люто ненавидел коммунистов. У него были свои счеты с ними: когда-то на заре захваченной власти коммунисты изуверски уничтожили много армяно-католических священников и отсекли от него родину. У Агаджаняна большевики отняли и родной город, и родину, и родных, и соотечественников. Несколько лет он не имел возможности увидеть мать, друзей детства, брата, сестру... Сестру Лизочку... Он помнил ее совсем маленькой и смешливой. Он и сам в детстве был очень смешливым.

1958 год. Рассказывает священник Армянской Апостольской Церкви отец Тер Ованнес: - Дни Тнорненка (Сочельник), канун Рождества Христова и Богоявления Господня. В общине Ахалциха дни Пасхи и Рождества отмечают 2 раза в год. Мать Григора Агаджаняна жестоко страдала и тосковала по своему уехавшему навсегда сыну, портрет которого висел на стене в изголовье больной. Мы навестили ее в такой день на смертном одре. Во время теплой беседы она несколько оживилась, разговаривала, но скончалась буквально через несколько дней. Хотя мать его была тоже католичкой, я провел ритуал по канонам Армянской Апостольской Церкви…

Смешно было бы даже подумать, что он – «красный»!

Агаджаняны родились уже в Российской империи, после русско-турецкой войны 1928 года. Младший, Газарос, с детства удивлял взрослых своей складной речью. В десять лет он овладел латынью! Предводитель общины, Овсеп Саруханян часто умилялся, слушая мальчика:

– Вы только посмотрите, как склдно говорит!

А когда в Ахалцих из Рима приехал с пастырским визитом вардапет Тер Саркис Тер-Абрамян, чтобы призвать молодую поросль, маленький Газарос путался в его подоле, умоляя сделать священником.

А ведь ему и восьми лет не было, когда мать отвела в ахалцихскую католическую церковь учиться грамоте. Мальчик был потрясен увиденным, и когда церковь закрывали на ночь, поздно ночью он залезал туда через окно и при свете свечи заучивал молитвы.

Усердие маленького Газароса было таково, что ахалцихцы восхищались маленьким прихожанином, да и отец Овсеп давно положил глаз на способного мальчика и предложил отвезти учиться, да не куда-нибудь, а в столицу католичества Рим.

Слушатели выстроились полукругом, Газарос, умильно сложив ручки перед грудью, тонким голоском поет «Santa Maria», а через полчаса Тер-Абрамян, устроив мальчику форменный экзамен, был просто потрясен его способностями. Действительно, он полностью владел латынью!

– Поедешь со мной в Рим? – спросил падре Газароса, зардевшегося от похвал.

– Майрик мою спрошу, она пустит? – от счастья голос у него дрожит.

И хотя младший сын был любимцем Искуи, та с какой-то грустной радостью согласилась. В те времена священник владел сердцем и умом паствы, и многие родители мечтали видеть свое чадо в лице священника.

Путь к карьере священника для сына был единственным выходом для Искуи, как и для многих матерей, мечтавших, чтоб дети выучились на церковнослужителя. Мальчик все же был самым младшим и, пожалуй, самым смешливым в колледже. Как-то в колледж пожаловал папа Пий X, всех учащихся привели к папе. Стараясь выглядеть серьезно и взрослыми, они зачарованно смотрят на папу и остальных кардиналов.

– Кто тут самый младший?

Все закричали:

– Газарос!

Тот, застеснявшись, прячется за спины семинаристов, но архиепископ вызывает:

– Газаре, ек артакс! (Газарос, выйди!)

Так говорил Иисус, когда звал Лазаря (Газароса) из пещеры.

В 1908 году Газаросу было 13 лет, когда воспитанники собрались на выпускном по случаю 25-летия семинарии Урбанян, присутствовали все армянские вардапеты, епископы и армянолюбивый патриарх спросил: «Ну, посмотрим, сколько из вас и кто станет епископом?» Маленький Газарос заливисто расхохотался, и тут Патриарх сказал:

– Это ты смеешься? Вот ты и станешь! Я желаю тебе не только епископом, но и Патриархом стать!

И ведь стал!

Но времени зря не терял, учился юриспруденции в папском Латеранском Университете в Риме. Европейские соученики восхищались восточным чернобородым студентом, который завоевывал почти все университетские премии и призы. И получил за этот год еще одно свидетельство – вардапет еркуц ираванц (архимандрит с дипломом канонического права). Архиепископ Гоюнеан освятил и рукоположил Газароса и назвал Франческо.

В католической церкви в Тифлисе и в других селах были нужны священники, которые знали армянский язык. Ведь униатская служба шла с армянским обрядом, на армянском языке, а Рим не мог поставлять столько священников-армян.

Газарос- Франческо вернулся и оказался в Тифлисе, приехав туда через Полис, окормлял паству также и в двух близлежащих селах. Через полгода в Тифлисе при церкви Сурб Григор Лусаворич Газарос, отец Франческо, организовал школу Алишанян, после чего завоевал все симпатии армян-католиков Тифлиса.

Отголоски трагедии немыслимой резни в Турции доходили до старого Тифлиса и окрестных армянских деревень, куда текли потоки беженцев.

Неужели и здесь, в христианской России, католикам придется несладко в первую очередь?

Однако провидение имело другие планы относительно Газароса Агаджаняна.

В Риме тоже беспокоились о судьбе своих братьев во Христе. Патриарх армяно-католиков лучше многих представлял себе, что происходит и что может еще произойти с его паствой на земле русского царя, после отречения которого все словно взбесились. И вспомогательному епископу Рима Сергию Тер-Абрамяну ничего не оставалось, как вызвать Газароса-Франческо в Рим, пока все утрясется. После Рождества, в начале года, в Риме открылась (или открыли?) вакансия вице-ректора Духовной семинарии Левонян при Римской Армянской католической церкви. И как ни противился Франческо этой мысли, но сам видел, как петля затягивается вокруг него, и многообещающего молодого падре буквально «увели» из-под носа убийц из ЧеКа, через некоторое время обрушившихся с невиданными репрессиями на многострадальные христианские общины Грузии и Армении.

Франческо стал ездить по некоторым европейским и арабским странам и собирать в семинарию уцелевших после войны и геноцида армянских мальчиков для последующего образования. Выбирал самых умных, толковых и сообразительных. Сколько же сирот оказалось после резни в сиротских приютах!

Десятки и сотни миллионов католиков по всей планете и всего немногим больше полумиллиона армяно-католиков... Нет, пожалуй, он не готов сломя голову бороться за папство. А кардиналы не готовы выбрать неитальянца…

Впрочем, постепенно он совершенно ясно сознавал, что и католичество не способствует сохранению армянства. Примеры польских армян-католиков, бесследно растворившихся в польской братии, были ему хорошо известны. Знал он и о тех армянах, которые, выбрав католичество в Османской империи, все равно были вырезаны как нация Иисуса. Другие под занесенным ятаганом приняли ислам, глубоко спрятав в душе и имя свое, и язык, и память о своем роде. А те, кто сохранил веру предков, живут в России, именуемой государством, и церкви их или разрушены, или лишены священников...

Большевики стали уничтожать католиков, а в Грузии – в первую очередь армяно-католиков. Многие в селах со страху поменяли свои фамилии на грузинские. Тем более что начальство делало все, чтобы поощрить и тех, кто изменил фамилию, и тех, кто этому способствовал.

Что хорошего принесли красные большевики его единоверцам? Или армянам? Его родные не могут приехать к нему, чтобы увидеться! Он не смог проводить в последний путь даже свою мать! Все, кто выезжает и не возвращается, становится предателем. А всего двадцать лет назад, даже десять лет назад – сколько расстрелянных и забитых, потерявших человеческий облик сгинули в этой ужасной стране!

Как ни старался Григор Агаджанян убедить отъезжающих, обманутых под видом репатриации армян, все же тысяч 100-150 уехали. И многие попали в лапы НКВД, а дальше прямиком в ГУЛАГ. Остальные, местные армяне, даже забыли, какой они веры, так боятся советской власти. Если кто и сохранил веру в Эчмиадзин, так это те, которые зовутся спюрком и рассеяны по всему свету, он им оттуда кажется вместе с видом на Арарат единственной святыней. Хотя кардинал Агаджанян сделал все, что мог, чтобы оградить тот же спюрк от влияния Эчмиадзина, который, по мнению очень многих, сам находился под жестким давлением большевиков.

Григор Агаджанян словно вновь почувствовал дыхание красных за своей спиной. Кардинал понимал, что не только коммунисты считают его неподходящим кандидатом. В первую очередь сами итальянцы, недаром сегодня уже некоторые переметнулись от него к Ронкалли. И раз не он сам, кардинал Агаджанян, станет папой, то из всех них стоит поддержать Ронкалли. Старина Ронкалли дипломатичен и придерживается традиций.

Тем более из-за возраста его можно рассматривать как «переходного» папу. Он еще не знал, что новый папа назначит его на самую важную должность в курии – кардинал-префектом Священной Конгрегации веры…

Из письма, отправленного накануне конклава 1958 года тогдашнему камерленго-кардиналу Алоизи Мазелле кардиналом Чельсо Константини, в котором он рекомендует Коллегии кардиналов избрать преемником Пия XII армянского кардинала Григория-Петра XV Агаджаняна (опубликовано сравнительно недавно в ватиканской прессе):

- Он является превосходнейшим миссионером, с такой теоретической и практической подготовкой, какую едва ли найдешь у какого-либо другого кардинала.

Он полиглот, учтив, любим и уважаем всеми, находится в энергичном возрасте. Более того, он представляет священные узы единства между латинской Церковью и Церковью восточной. Поэтому, в завершение, вот мой голос: к избранию на Верховный понтификат предлагаю кардинала Петра XV Агаджаняна, “salvo meliori consilio” [не оспаривая лучшего решения] Ваших Досточтимых Высокопреосвященств.

Кардинал Чельсо Константини

Рим, 12 октября 1958 года.

Кстати, адресат, Алоизо Мазелла, также участвовал в конклаве в качестве папабиля…

Наутро кардинал Агаджанян перед очередной баллотировкой намекнул, что сам он готов голосовать в пользу Ронкалли. Французы едва заметным кивком дали понять, что это было бы разумным и своевременным решением. Но и в этот день дым над башней снова пошел черный, видимо, не все столь благосклонно отнеслись к охлаждению Агаджаняна к папскому престолу. Четвертая баллотировка: Ронкалли – 20, Оттавиани – 15, Агаджанян – 6 Сразу после избрания Джузеппе Ронкалли сделал Агаджаняна «красным Папой» – так называют префекта Конгрегации «De propaganda fide», одной из самых влиятельных дикастерий Римской курии, отвечающих за миссионерскую деятельность Церкви.

На самом деле никто не дремал ни в капелле, ни далеко от ее стен.

В уютном старинном здании одного из отделов итальянской разведки СИФАР, в одном из кабинетов, царило оживление.

Советские спецслужбы тоже были встревожены, что так долго выбирали папу. Агаджанян родился в Российской империи, родственники живут в СССР, паства до сих пор помнит его... В Тифлисе или где-то там недалеко, живут его брат, сестра, мать… К тому же гебешников, хоть они и приложили к этому руку, католикос всех армян сидит в Эчмиадзине, у него величайший авторитет во всем мире, а тут в Ватикане еще один армянин появится. Да еще абсолютно недоговороспособный…

Нет, ни в коем случае нельзя допускать туда армянина. Тем более, что именно Агаджаняна американцы хотели видеть папой, по их мнению, человека бесспорно в высшей степени образованного, связывающего Восток и Запад, а главное – ярого антикоммуниста. Советские сотрудники несколько раз пытались склонить кардинала к сотрудничеству со своей организацией, считая, что армянин должен понимать армянина.

– Крепким орешком оказался! ¬– много позднее пожаловался один из армян друзьям, приехавшим погулять в Рим и навестивших его.

Все решила 5-я, заключительная, баллотировка. Ронкалли – 38, Агаджанян – 1…

Над башней пополз легкий белый дымок. Толпа встрепенулась, раздались крики, грозящие перейти в ликование, но бело-сизый дымок неожиданно исчез, а вместо него снова заструился черный. Растерявшись, люди кое-где стали рыдать. Неизвестность, неопределенность и долгие сутки ожидания уже завели толпу.

Все, кто увидел белый дым, сменившийся черным, были уверены, что папу выбрали, но передумали. В чем дело? Почему они передумали? Что там случилось? Зачем мы тут собрались, если над нами шутят?

Впрочем, никто и не собирался расходиться. Наконец, через некоторое время, показавшееся вечностью, над башней показался белый дым. Площадь облегченно выдохнула:

– Папа! Папа избран! – люди бросились обнимать и целовать друг друга, хотя никто в толпе еще не знает его имени, а на площади Святого Петра продолжали раздаваться крики: «Папа избран!» Наконец, на балконе появился камерленго и объявил городу и миру древнюю формулу (Я возвещаю вам великую радость. У нас есть папа).

Объем деяний Агаджаняна, что там скрывать, велик. Пропагандируя католическую веру, он разъезжал по всем странам и материкам, основывал новые приходы, школы и приюты, строил церкви и поддерживал национальное издательское дело, не забывая разбросанных по всему миру своих соотечественников. Благодаря Агаджаняну семинария Левонян стала местом для обучения и встреч армян со всего света.

В 1939 году Патриарх армяно-католиков построил в Бейруте памятник жертвам 1915 года.

Агаджанян содействовал встрече Павла VI с католикосом Киликии Хореном I в1967 и патриархом-католикосом св. Эчмиадзина Вазгеном I в1970 году.

В истории Армянской Апостольской церкви это была эпохальная встреча, до тех пор невозможная. Вазген Первый получил это приглашение первым из армянских католикосов и армянского католикоса сопровождали почти все высокопоставленные иерархи армянской церкви

С другой стороны, Агаджанян – активный участник и наравне с дашнакскими лидерами закулисный предводитель движения в пользу раскола той же Апостольской Церкви: за армян и против коммунизма. История с бунтом Великого Дома Киликийского до сих пор остается раной для св. Эчмиадзина.

Патриарх армяно-католиков, предводителем которых был тогда Григор Петрос Агаджанян, под «объединением», как римский куратор, считал направление в лоно римской церкви. И на примере Мхитара Себастаци показывал, что это может пойти на пользу армянству. Представлялось, что, став католиками, армяне автоматически станут частью «высококультурной» западной цивилизации, попав под ее опеку и защиту.

Агаджанян по-своему понимал свою национальную миссию. Но есть не только вечные истины, но и вечные заблуждения. Лишенный своих корней и своей земли, он так и не смог стать ни лидером, ни спасителем. При всем этом армяне, вне зависимости от своей конфессиональной принадлежности, признают значимость фигуры кардинала Григора Агаджаняна в национальной истории.

Кардинал стал инициатором основания Армянской секции Радио Ватикана. Армянская редакция действовала много десятилетий, и до конца жизни Агаджанян оказывал поддержку этой секции. Рассказывают, что, когда в 1971 года в Рим прибыла группа армянских паломников из Грузии, родины кардинала Агаджаняна, во время встречи с ним один из паломников с умилением рассказывал о том, как многочисленные верующие в Грузии коленопреклоненно слушают транслируемую из Ватикана литургию по армянскому обряду. Любопытно, что на это же время приходился пик на анекдоты армянского радио. Но это просто совпадение.

Сестра Лиза давно и безуспешно пыталась поехать к брату. Препятствий к этому на ее собственной родине, в Ахалцихе, в Грузинской ССР, было очень много.

В начале шестидесятых годов зампред Совмина Анастас Микоян совершил короткий официальный визит в Италию. Одновременно в программе значилась очень важная встреча с римским папой Павлом Вторым.

Павел Второй и Микоян встретились, но на встрече присутствовал самый важный человек в Ватикане после папы, кардинал Агаджанян. И тут кардинал Грегуар Пьер неожиданно с улыбкой обратился к советскому руководителю с просьбой:

– Господин министр, в Ахалцихе, откуда я родом, живет моя сестра Лиза. Прошу вас посодействовать и помочь ей приехать ко мне, мы так давно не виделись! Можно представить себе изумление Микояна, услышавшего от папского заместителя подобную просьбу! Они тепло попрощались, два армянина, оба чудом спасшихся от неминуемой гибели. Два армянина, носители двух враждебных идеологий. Однако, уехав в Москву, Микоян не забыл о просьбе необычного кардинала-армянина...

Так Лиза, Ехисапет Агаджанян-Папикова, оказалась в Италии, в Риме, попав сразу из нищеты и бедности в роскошные для нее условия.

И вот тут папка Ехисапет Папиковой стала заполняться сводкой о «контактах». За каждым ее шагом была установлена слежка, каждое движение приехавшей из СССР женщины фигурировало в отчетах наблюдателей и отправлялось в главный отдел. «Из других преследований на Украине и депортации евреев, также печально известно, что при Сталине десятки миллионов погибли. Но мало кто знает, что руководил лагерями смерти Сибири не кто иной, как католический кардинал Григорий Агаджанян, бывший одноклассник Сталина в иезуитской семинарии в Тифлисе, будущий кардинал Крикор Петрос (Грегуар-Пьер) Агаджанян, и десятки миллионов людей заживо сожжены ими в Сибири».

В своем расследовании католический ежемесячник «Trenta giorni», рассказал, что СИФАР организовал операцию «Конклав», целью которой было предотвращение избрания 70-летнего Агаджаняна на престол Святого Петра. Нехитрый набор: составление и распространение компромата. «Она была вдовой русского мужчины с русской фамилией Папиков». А ведь фамилия самая что ни на есть нерусская!

Тщательно подготовленный документ дошел до Ватикана, распространившись среди кардиналов. Священнослужители, до смерти боявшиеся призрака коммунизма и не желающие допустить грязные руки к сикстинским святыням, таким образом, были уже подготовлены, чтобы пресечь водворение на престоле святого Петра «почти агента» КГБ.

Можно только догадываться, какие бури бушевали в душе кроткого святого отца. Так ненавидеть русских вместе с их КГБ, как ненавидел он, и оказаться подозреваемым в связях с ними!

Во время выборов следующего папы кардинал Агаджанян состоял в «избиркоме», после шестой баллотировки папу избрали, и воля отошедшего в мир иной папы Иоанна XXIII оказалась исполненной.

А когда итальянский журналист спрашивал сидящих на площади Святого Петра:

– Кого бы вы хотели увидеть Папой? Спрашивал в основном пожилых итальянок, и фамилия Агаджанян была произнесена столько же раз, сколько и фамилия Монтини.

Кардинал Григор Агаджанян тяжело болел и скончался от рака в родной семинарии Левонян в Риме 16 мая 1971 г. Его прах покоится в Ватикане, в склепе часовни св. Григора Просветителя. Пышные похороны, пышные чествования и при жизни, и после смерти.

Жизнь – загадка. Как он спасся от большевистской резни? Как сумел подняться до куриальных высот Ватикана? Как он, так рано разлученный с матерью, относился к родине, семье, тосковал ли?