Жители села Беркабер на армяно-азербайджанской границе многие годы после конфликта, вспыхнувшего в 1988 году между Арменией и Азербайджаном, не видели смысла в том, чтобы отремонтировать пострадавшие от обстрелов и бомбежек дома и вложить деньги в хозяйство. Все изменилось недавно, когда в селе подросло новое поколение: теперь здесь не только налаживают экспорт органических продуктов, но даже намерены развивать туризм. Хотя конфликт по-прежнему не разрешен и жить на границе двух враждующих государств все так же опасно.

Приграничное село Беркабер находится всего в 800 метрах от Азербайджана. Два километра границы пролегают по суше и столько же – по искусственному водоему.

Джогазское водохранилище – одна из достопримечательностей села и всего региона с 1980-х. В советские годы его водой орошали земли расположенных рядом с ним армянского Беркабера и азербайджанского села Мезем.

Карабахский конфликт сделал водохранилище недоступным для обеих сторон. Оно больше не используется по назначению и превратилось в буферную зону между Арменией и Азербайджаном.

О рыбаках

Для Татула Маиляна Джогазское водохранилище – место работы. 29-летний житель Беркабера здесь рыбачит и этим содержит семью. И не он один – в селе еще пятеро рыбаков.

Каждый раз, подходя к водохранилищу, Татул задумывается – будут стрелять с того берега или снова повезет?

«Опасность есть всегда. Но что делать? Рыбачим и ближе к берегу, и подальше от него. Например, в это время года рыбу лучше ловить на глубине. В последнее время ситуация поспокойнее. Они [азербайджанцы] тоже иногда рыбачат, но реже, чем мы. Участок, где я сейчас ловлю рыбу – всего в 400 метрах от противоположного берега. Они видят нас, а мы – их. Что сказать? Они такие же люди, как и мы», — говорит Татул Маилян.

Об опасности

Стороны армяно-азербайджанского конфликта постоянно обвиняют друг друга в обстрелах. Беркаберцы говорят, что несмотря на то, что стрельба не прекращается десятилетиями, привыкнуть к ней невозможно, и все 567 местных жителей живут в страхе:

«Мы спим, как зайцы – с открытыми глазами, чтобы в случае стрельбы успеть собрать детей и бежать в подвал. Все это — ситуация ни мира, ни войны. Конечно, надеемся, что скоро наступит мир. Но дом не ремонтируем. А вдруг снова будет бомбежка, и все разрушится.

И все же я не собираюсь уезжать отсюда. Куда мне ехать? Здесь мой дом. Я уеду, другой уедет. Кто же останется? Но тогда, после войны, люди ради будущего детей выезжали – кто в Ереван, кто в Россию», — говорит отец троих детей, участник войны, 45-летний Роберт Худавердян.

Многие из уехавших так и не вернулись в родное село. Об этом можно судить по числу учеников в местной средней школе: до войны здесь учились не меньше ста учеников, сейчас — 47.

О надеждах

В то же время жители села утверждают, что они с оптимизмом смотрят в будущее — и во многом, благодаря прошлогодней «бархатной» революции, которая привела к власти в Армении молодого реформатора Никола Пашиняна.

«Теперь у нас даже есть семья, которая вернулась из-за рубежа! — говорит сельский староста Аргам Арзуманян, — люди предлагают новые идеи, воплощают их в жизнь – все, чтобы село развивалось. Люди воодушевлены, [они верят] что теперь будет правильный подход к приграничным селам, все будет распределяться справедливо».

По разным данным, в армяно-азербайджанском конфликте погибли от 20 до 30 тысяч человек – с обеих сторон. В Беркабере похоронили десятерых. Помимо этих невосполнимых потерь, подавляющее большинство местных жителей лишилось немалого количества земли.

О земле

75 процентов сельских угодий, которые были в распоряжении этого села, теперь находится под контролем Азербайджана.

Житель села Сурен Худавердян из окна дома показывает свой участок, оставшийся на противоположном берегу. Говорит, сегодня в распоряжении села всего 84 гектара пахотной земли. Каждой семье предоставлено по пять-шесть тысяч квадратных метров земли – для людей, которые живут урожаем, это очень мало.

Исходя из этой ситуации, жители Беркабера перешли на тепличные хозяйства.

О теплицах

На приусадебных участках, как белые паруса, издали просматриваются обтянутые целлофановой пленкой теплицы. По словам старосты Аргама Арзуманяна, на данный момент в селе уже есть 22 тепличных хозяйства. Местные выращивают в них помидоры, огурцы, перец.

Сурен Худавердян рассказывает, что его теплицу помогла ему построить общественная организация «Сахман» («граница»). Она поставила перед Суреном задачу – выращивать здесь рассаду для тепличных хозяйств всей области:

«Ежегодно мы выращиваем около десяти тысяч ростков, люди покупают их для своих теплиц. Они получают урожай раньше, чем в огородах, а потому могут продать дороже».

Земля в селе плодородная, местные жители утверждают, что в их селе приживется любой фруктовый саженец.

Парники были популярны в Беркабере и в советские годы – тогда здесь выращивали лимоны. Ежегодно в селе получали от двух до трех тонн лимонов. Сейчас здесь хотят восстановить эту традицию.

В теплице 65-летнего Эдика Арутюняна 31 лимонное дерево. Они так разрослись, что между ними сложно пройти. В советские годы Арутюнян был старшим агрономом села и теперь он решил основать в Беркабере два больших лимонария.

«Есть финансовые сложности, это не так просто, но я хочу взяться за это дело. В новом парнике будет 200-300 деревьев. В этом году мы обогревали нашу теплицу всего месяц – дорого обходится отопление. Если проведут в село газ, будет совсем другое дело», — говорит Арутюнян.

О проблемах

Зарабатывать здесь на жизнь непросто. Люди берут кредиты в банках, чтобы как-то продвигать свое дело, а потом оказываются в еще более сложной ситуации – не могут выплатить проценты.

Сурен Худавердян говорит, что взял кредит в размере трех миллионов драмов [около $6 тыс.], чтобы провести отопление в своей теплице. Это дает преимущество – можно получать урожай и зимой. Однако на покупку дров в этом году денег было недостаточно. После января отапливать теплицу не удалось, и вся рассада погибла из-за морозов.

Об ожиданиях

Сурен Худавердян считает — для того, чтобы встать на ноги, жителям села нужно не так уж много. По его мнению, государству следует уделять больше внимания приграничным селам:

«Нужно, чтобы государство нам помогало. Они должны придумать. Пусть программу какую-то разработают, привлекут инвесторов, которые возьмутся основать здесь какое-то производство. Они по закону будут освобождены от налогов, поскольку Беркабер – приграничное село», — предлагает Сурен Худавердян.

Кроме того, государство освободило жителей приграничных сел от выплаты налога на землю. Но это несущественно для беркаберцев, так как большая часть их земель им теперь не принадлежит. Еще жители приграничных сел Армении платят полцены за газ. Но в Беркабере его еще нет. Тем более существенны для беркаберцев льготы на тарифы за электричество, которые предоставляет государство всем селам, находящимся на границе.

Потому Роберт Худавердян считает, что село задышало бы, если бы здесь появились предприятия – государственные или коммерческие:

«Открыли бы небольшое производство, люди бы стали работать. Больше ничего не нужно, люди заживут».

Несколько небольших производств в селе работают уже сейчас. Начать помогла общественная организация «Сахман», а поддерживать их на плаву помогает армянская диаспора.

О тех, кто не ждет помощи

Арминэ Еганян вместе с другими женщинами села основала свой бизнес четыре года назад. Они вяжут эко-игрушки из экологически чистой пряжи. Для своей продукции они придумали иностранное название – Berkaber toys – и продают свои игрушки за рубежом. Большая часть заказов – из США.

«Мы получаем заказы из разных стран. Заказы в основном поступают онлайн, а летом в село приезжают туристы, покупают. Эскизы рисую я. Мы вяжем собачек, слоников, жирафов, зайчиков, есть и панды. Наш лучший специалист за один день успевает связать одну игрушку. За одну игрушку мы получаем две тысячи драмов [около $4]. В среднем в месяц я зарабатываю до 50 тысяч [около $103]», — рассказывает Арминэ.

О молодежи

Ара Худавердян ежегодно получает 20-30 тонн хурмы. У него большой сад на берегу Джогазского водохранилища.

«После войны люди опасались вкладывать деньги во что-то на границе, думали, могут потерять все. Они не видели будущего здесь. Но наше поколение сломало эти стереотипы. В селе много молодых людей, которые начали свое дело. Я из 30 тонн хурмы получаю около пяти тонн органических сухофруктов. Уже два года занимаюсь бизнесом сухофруктов», — рассказывает Ара Худавердян.

Говорит, что начал дело, когда получил под него грант. В дальнейшем участвовал в разных международных выставках, представлял свою продукцию в Дубае и Лондоне:

«Есть заинтересованные люди, есть заказы. Единственная проблема в том, что органических сухофруктов в Армении немного, а заказчики хотят получать большие объемы. Есть спрос, и это означает, что необходимо развивать в Армении органическое сельское хозяйство».

О туризме

Географическое положение Беркабера своеобразно — возвышенности и обрывы, живописные ущелья, Джогазское водохранилище. Все это производит впечатление на туристов. В последние годы сюда регулярно приезжают жители и других регионов Армении.

Староста Аргам Арзуманян говорит, что село надеется развивать здесь туризм:

«Сначала я не верил, что в нашем положении возможно развивать туризм, но теперь я понимаю, что возможно. Тут очень красивая природа, уникальный воздух, вода, ощущение покоя. Одним из стимулов может стать также кафе «Экстрим».

Кафе построено прямо на передовой, на возвышенности – специально для любителей экстрима. Из окон видны азербайджанские села, Джогазское водохранилище и боевые посты азербайджанских вооруженных сил.

Пока тут идет ремонт, но до лета кафе будет готово. И туристы смогут насладиться чашкой кофе всего в 500 метрах от азербайджанских позиций.

А для самих беркаберцев кафе – символ того, что жизнь продолжается, хоть конфликт еще не разрешен.

При поддержке «Медиасети»