Вторая статья цикла рассказывает о том, как уживаются в одном из ереванских районов традиции города и деревни, законность и беззаконие, серость будней и красота

Если район Криво можно сравнить с ямой, неким социальным дном, то расположенный на холме Сари-таг, наоборот, напоминает крепость, в которую можно войти лишь по ступенькам, вырубленным в стене, поднимающейся со стороны улицы Хоренаци. Ну, или въехать по одной из нескольких улиц, которые в Сари-таге не имеют названий. Только номера.

Сам Сари-таг расположен на круглом холме, возвышающемся над юго-восточной частью города. На карте он похож на паутину с центром на самой вершине.

Но это не крепость и не паутина. Скорее, Сари-таг – типичная фавела, как в Бразилии. А фавела – это городской район, как правило, неблагополучный, расположенный на холме или на склоне горы. В фавелах высокий уровень преступности, туда трудно попасть полиции. Живут фавелы по понятиям. И многие жители Сари-тага гордятся тем, что законы здесь не действуют. Или действуют не всегда.

В Сари-таге, ближе к вершине холма, живут представители необычной и небольшой этнической общины. Они называются «бошá» – с ударением на последнем слоге.

В армянском языке слово «боша» имеет ярковыраженное негативное значение. Так называют безродных и грязных назойливых попрошаек, нищих бродяг, словом, отбросы общества, с которыми даже неприлично общаться.

И, конечно, самим боша ужасно неприятно, когда их так называют. Это слово они воспринимают, как стигму, то есть социальное клеймо, ярлык, обозначающий целый набор постыдных качеств.

И они изо всех сил пытаются скрыть свое происхождение. По данным переписи 1989 года, в Армении было зафиксировано всего 48 человек, назвавших своей национальностью боша. Хотя на деле их гораздо больше. Кстати, сами себя они называют «лом».

Житель Сари-тага армянин Мгер Мкоян рассказывал: «Скажу вам, что слово «боша» имеет как будто отрицательный смысл, но они хорошие люди, ремесленники. Лет 50 назад говорили, что они продают сита. [Сари-таг] называли «Боши-майла» (район боша – ред.). Ничего отрицательного в них я не вижу. Организованные люди, а когда мы с ними встречаемся у магазина, то целуемся, обнимаемся…»

Мы тоже хотели с ними встретиться. Но достаточно было сказать об этом вслух, как на улице, ведущей к вершине холма Сари-таг, появились несколько машин, в которых сидели молодые парни.

Машины проезжали мимо нас, разворачивались, скрипя тормозами, и снова проезжали мимо.

«Сами вы боша, – кричал нам парень с курчавыми волосами, – ходите здесь, шатаетесь по улицам, не даете спокойно жить людям! Уходите!»

Из другой машины интересовались:

«Это вы хотите поговорить с боша? Вот он я, давайте поговорим».

Несколько человек стояли у магазина и угрюмо наблюдали за происходящим. Довольно быстро стало понятно, что поговорить с кем-либо нам не удастся.

А в наших планах была беседа о том, как плохо жить со стигмой, как неприятно и тяжело всю жизнь вздрагивать, когда возле тебя произносят слово «боша», каково это – стыдиться своего происхождения и быть постоянным объектом насмешек и дискриминации.

Но, видимо, поговорить нам было не суждено. Молодые люди пытались показать агрессивность, хотя было ясно: это всего-навсего демонстрация, основанная на страхе и нежелании говорить с журналистами, которые могут выставить их на всеобщее обозрение

Кто такие боша?

«Это индийские цыгане, мигрировавшие на запад и появившиеся в Армении более тысячи лет назад – в V–VIII веках», – говорит этнограф Арменак Хачатрян. – Историк Абраам Ереванци упоминает, что они смелые и хорошие бойцы. Мы дали этой этнической группе оскорбительное название. Для них оно имеет негативное значение, и они его избегают».

Абраам Ереванци жил в XVIII веке и писал о персидско-турецких войнах. Описывая битву за Ереван в 1724 году, он обращает внимание на такой эпизод: когда огромное османское войско подошло к городу, его персидское начальство спряталось в крепости, а армяне, простые горожане встали на защиту своих домов.

Но их было слишком мало. И тогда они попросили о помощи живущих в районе Конд… боша. Те выслали 234 «храбрых мужей», к которым присоединились жители окрестных деревень и составили армию в 9000 человек.

Защитникам города это не помогло. Бои были долгими и кровопролитными. Боша потеряли 40 бойцов. Сейчас в Конде осталось всего 2–3 дома, населенных боша. Но они уже ассимилировались и ничем не отличаются от армян.

С тех пор прошло немало времени. И за это время повесть Абраама Ереванци о героической обороне Еревана пересказывалась много раз. Но боша в этих пересказах упоминаются не всегда.

Они говорят по-армянски, являются христианами и входят в лоно Армянской Апостольской Церкви.

Ничем особенным они не выделяются. Это обычные ереванцы, живущие своей обычной жизнью и не отличающиеся от горожан из других районов.

И проблемы у них такие же, как у всех: плохо работает транспорт, редко вывозят мусор, холмиками лежащий возле больших неприятно пахнущих баков.

Дома в Сари-таге тоже разные. В нижней части больше относительно старых домов – туфовых, с аккуратной кладкой, типичной для конца 40-х годов, когда в Армению приехали сотни тысяч репатриантов-армян из разных стран.

А в верхней части дома оштукатуренные, построенные своеобразными террасами, поднимающимися по склонам холма. Часто крыша нижнего дома служит балконом для верхнего, крыша которого в свою очередь является балконом для следующего этажа…

На одном из таких балконов мы провели больше часа, беседуя с хозяйкой дома Римой и ее невестками о жизни в Сари-таге и вообще о жизни, о том, как живется женщинам, когда их мужья на заработках в России.

А еще мы наслаждались удивительной панорамой Еревана, с холмом Эребуни, откуда берет начало почти трехтысячелетняя история города. Вблизи видно искусственное озеро Вардавар, вырытое еще урартами и известное в Ереване как Тохмах-лич.

И удивлялись: как могут в Сари-таге уживаться традиции города и деревни, законность и беззаконие, серость будней и красота Еревана, лежащего у подножья холма, внешние мир и спокойствие и внутреннее напряжение, которого вы не почувствуете, если «просто так» придете в Сари-таг – в эту ереванскую фавелу.

Признание авторов

Конечно, нашу попытку встретиться с боша нужно признать провалившейся. Мы долго думали, в чем была причина этого. Возможно, нам надо было подготовиться к встрече с ними «по-армянски». То есть мы должны были найти знакомых, которые смогли бы ввести нас в этот «запретный» круг, идти к ним не так открыто, как мы сделали…

Но мы поступили так, как поступили.

И хотим признаться: наше профессиональное самолюбие оказалось задетым. А это значит, что мы снова попытаемся связаться с ними и написать о них. И на этот раз наши действия будут более осторожными. Главное, что мы увидели: бошá чрезвычайно уязвимы.

И это надо уважать.

КНАР БАБАЯН, МАРК ГРИГОРЯН, АНИ МИНАСЯН, ЕРЕВАН