Пятнадцать лет назад, 15 сентября 1999 года, в Ереване был официально открыт Российско-Армянский (Славянский) университет. ("Неофициально" университет открылся раньше, в январе того же года, но тогда у новоиспеченного вуза не было собственного здания, точнее, предоставленное вузу здание ремонтировалось, занятия первых студентов проходили в ереванской средней школе N71, после вступительных экзаменов, проведенных на факультете русской филологии ЕГУ, в "родном доме" основателя и первого ректора РАУ академика Левона Мкртчяна.) И вот уже много лет 15 сентября в Российско-Армянском университете отмечается как День РАУ.

В этом году традиционный праздник университета ознаменовался тем, что в рамках Дня в память о Левоне Мкртчяне состоялось торжественное открытие мемориальной доски. Нам приятно, что в этот благородный почин внесла свою лепту и наша газета: дважды (в 2006 г. и в 2013 г.) мы публиковали обращения-ходатайства российских писателей о необходимости увековечить память академика Л.Мкртчяна.

"ГА"

В апреле прошлого года в Москве (в Центральном доме литераторов) по случаю 80-летия Левона Мкртчяна был проведен вечер его памяти. И один из выступавших писателей произнес такую фразу: "По ходатайству Сената Российской империи императрица Елизавета Петровна подписала указ о создании Московского университета. А сегодня перед МГУ стоит памятник Ломоносову". Поскольку говорилось это в связи с Левоном Мкртчяном, ясно, какой был вложен в это смысл.

НИ ДЛЯ КОГО НЕ СЕКРЕТ, ЧТО, КОГДА НА САМОМ ВЫСОКОМ (ИМПЕРАТОРСКОМ ИЛИ ПРЕЗИДЕНТСКОМ) УРОВНЕ принимаются решения о создании каких-то крупных структур, это делается в расчете на конкретных исполнителей, людей, способных воплотить в жизнь то, что написано пером. Например, когда было принято решение о создании на территории СССР четырех институтов микрохирургии, два из которых предполагалось открыть в Москве, один - в Иркутске (для обеспечения специализированным медицинским обслуживанием всей восточной части СССР) и один - в трехмиллионной Армении, это решение было принято потому, что в Армении была такая личность, как Александр Львович Микаелян. То же касается ускорителя электронных частиц и Артема Алиханяна, то же касается Российско-Армянского университета и Левона Мкртчяна.

К сожалению, Левону Мкртчяну повезло меньше, чем Алиханяну или Микаеляну. В созданном им университете он успел проработать только два года. Но можно не сомневаться, в том, что его ректорство могло бы быть прервано только смертью. Ему не грозило увольнение за профнепригодность или отправка на пенсию по причине возрастной интеллектуальной деградации. Недаром, когда после тяжелейшего инфаркта врачи ему прописали щадящий режим, он заявил: "Я или буду жить, или умру. Я инвалидом не буду". И через сорок минут его не стало. Однако даже этих двух лет ему хватило для того, чтобы на пустом месте (буквально из ничего) создать мощную платформу для дальнейшего процветания зарождавшегося вуза.

Сегодня Российско-Армянский университет - прославленный вуз с уже установившимися традициями, о котором знают далеко за пределами Армении, разместившийся в отремонтированном (точнее, достроенном) уже после Левона Мкртчяна здании, с роскошным, разбитым тоже после смерти Левона Мкртчяна парком, со своим спорткомплексом.

БЕЗУСЛОВНО, ПОПАДИ СОЗДАННАЯ ЛЕВОНОМ МКРТЧЯНОМ БАЗА В РУКИ недобросовестного и бездарного человека - сегодня не было бы ни РАУ, ни его достижений, ни укрепленной на фасаде здания мемориальной доски в память о его основателе. И потому отклик Армена Дарбиняна на благородную инициативу российских писателей увековечить память Левона Мкртчяна заслуживает уважения. Многие на его месте, проработав во главе солидного учреждения почти 13 лет, с каждым годом совершенствуя его, достигнув высот, удостоившись правительственных наград, не стали бы внимать призыву (от кого бы он ни исходил) увековечить память своего предшественника, проработавшего на этом месте всего два года. Многие не устояли бы перед соблазном переписать историю университета и начать ее с себя.

Армен Дарбинян подтвердил, что прекрасно понимает, насколько масштабной личности в свое время была доверена реализация подписанного президентами двух стран указа. А.Дарбинян продемонстрировал свою солидарность с русскими писателями, неоднократно поднимавшими вопрос о необходимости увековечения памяти крупнейшего в ХХ веке экспортера армянской литературы за пределы Армении и импортера русской литературы в Армению, второго после Валерия Брюсова пропагандиста великой поэзии армянского средневековья. К тому же Армен Дарбинян подтвердил, что опубликованное им в день похорон Л.Мкртчяна Слово прощания было искренним, было настоящим, а материализация финальной его фразы "Наша вечная признательность вам, дорогой Левон Мкртычевич!" была только вопросом времени: по большому счету 13 лет - не такой уж долгий срок.

Левон Мкртчян любил повторять, что в жизни ему везло. Возможно, везучим он был потому, что ему воздавалось за его доброту и щедрость, за его отзывчивость и готовность помогать всем, кто нуждался в помощи и поддержке. Московский поэт, переводчик, художник Нина Габриэлян как-то сказала о Л.Мкртчяне: "Для него помогать не было специальной идеологией, для него это было как дышать". Вот, видимо, за это "помогать, как дышать" он и вознаграждался при жизни. Примечательно, что воздается ему и сейчас: прошло больше тринадцати лет после его смерти, но до сих пор любое начинание, связанное с ним, обречено на успех. Надо сказать, воздавалось (и воздается) и тем, кто по отношению к нему вел себя благородно и благодарно. И потому все, кто причастен к тому, что на здании РАУ появилась мемориальная доска, могут быть уверены: им это зачтется.

Зачтется российским писателям, зачтется газете "Голос Армении", в которой дважды (в 2006 г. и в 2013 г.) публиковались их письма-ходатайства. Письмо 2006 года завершалось словами: "Если по каким-то причинам созданный Левоном Мкртчяном университет не может быть назван его именем (об этом много говорилось после его смерти), то пусть хотя бы на здании РАУ будет укреплена мемориальная доска". Разумеется, их обращения в "Голос..." не были случайными. Российские писатели, друзья Левона Мкртчяна, знали, что печататься он начинал (еще в 1959 году) в этой газете. И до конца дней в разросшемся перечне газет и журналов огромной страны, где выходили его статьи, "Голос Армении" лидировал всегда. Конечно же, это зачтется директору Международного института управления МГИМО МИД РФ, другу Левона Мкртчяна Роберту Вачагановичу Енгибаряну, принявшему действенное участие в реализации идеи и на четверть облегчившему финансирование проекта. С самого начала предполагалось, что финансирование будет комбинированным (средства, выделенные университетом, должны были быть пополнены частными инвесторами). Однако оперативное и деятельное вмешательство Р.В.Енгибаряна способствовало тому, что руководство РАУ, справедливо считающее увековечение памяти создателя университета своим священным долгом, не стало искать других инвесторов.

НЕСОМНЕННО, ЗАЧТЕТСЯ И СКУЛЬПТОРУ САМВЕЛУ КАЗАРЯНУ. Главным критерием при выборе автора было его личное знакомство с Левоном Мкртчяном. Самвел его знал прекрасно, его с ним связывали почти 30 лет добрых, дружественных отношений. В 1974 году с подачи Левона Мкртчяна Самвел Казарян изваял надгробие для большого друга Армении, замечательного русского поэта и переводчика армянской поэзии Веры Звягинцевой. Тогда-то он познакомился и подружился с Левоном Мкртчяном. (О том, как Самвел справился с поставленной перед ним задачей, свидетельствует небольшой эпизод: после установки надгробия на Переделкинском кладбище поэт-фронтовик Михаил Луконин прослезился и сказал: "А я, дурак, всю жизнь переводил грузин".) Как и в случае с надгробием Звягинцевой, Самвел Казарян доказал, что выбор его кандидатуры был закономерным. Не хотелось бы, однако, чтобы скульптора упрекнули в непрофессиональном подходе к выбору места. По его замыслу (этот замысел не без одобрения руководства РАУ был утвержден худсоветом) доска должна была быть на противоположной стене, с лучшим освещением и более выгодным ракурсом обозрения.

Зачтется тем мастерам, которым пришлось уже после закрепления доски переделывать на ней надпись (хотя скульптор приступил к работе после утверждения худсоветом согласованного с руководством университета эскиза и работал несколько месяцев, после того как 19 ноября 2013 года доска была закреплена, в университете решили, что надпись, высеченная по-русски, должна быть откорректирована).

И наконец, зачтется ректору РАУ Армену Дарбиняну, который, несомненно, понимает, что насколько неблагодарно и недальновидно игнорировать успехи университета периода ректорства Армена Дарбиняна, не считаться с его очевидными и бесспорными достижениями, настолько же неразумно не признавать и игнорировать тот факт, что, если бы в конце 90-х годов прошлого столетия в Армении не было такой личности, как Левон Мкртчян, Российско-Армянский университет попросту не был бы открыт тогда, когда он открылся.

В увековечении памяти Левона Мкртчяна есть еще один смысл. Ни для кого не секрет, что известная пословица "Свято место пусто не бывает" тем абсурднее, чем масштабнее личность, которую, в соответствии с пословицей, легко заменить. Жизнь показывает, что с уходом таких людей образуются зияющие дыры. Для того чтобы их как-то заштопать, залатать, нужны десятилетия.

Однако случилось так, что один из высокопоставленных литературоведов, возомнив, что сможет собою закрыть образовавшуюся после ухода Левона Мкртчяна брешь, несколько лет назад выпустил в свет антологический двухтомник, призванный, по его замыслу, достойно представить русскоязычному читателю армянскую поэзию и прозу. К сожалению, произошел конфуз, и из-за вопиющих недостатков, которыми изобиловал двухтомник, инициатор антологии вместо вожделенной славы удостоился лишь разгромных рецензий. "Необъективная", с точки зрения ученого, оценка его труда подвигла чиновника от литературы на сотворение мемуаров, и, забыв об известной истине древних римлян "о мертвых или хорошо, или ничего", он стал публиковать компромат на давно ушедших достойных и уважаемых людей. Больше всех досталось Левону Мкртчяну. И это понятно, поскольку именно вступительной статьей Левона Мкртчяна и его примечаниями мемуарист снабдил первый том своего труда. По времени публикация пасквилей совпала с началом работы над мемориальной доской.

Возможно, это просто совпадение, но увековечением памяти Левона Мкртчяна ректор РАУ продемонстрировал, что никакие пасквили, никакие старания "сорвать маску" с Левона Мкртчяна и "разоблачить" его не могут поколебать искреннего отношения к нему Армена Дарбиняна. И мемориальная доска - это всего лишь этап к осуществлению его давнего плана - назвать университет именем его основателя: ведь у Армена Дарбиняна нет сомнений на тот счет, что в армянской культуре место Левона Мкртчяна - "главнокомандующего пограничными войсками армянской литературы" (Грант Матевосян), "Вольтера Армении" (Вильгельм Левик), "открывателя русского Нарекаци" (Магда Джанполадян), "мастера по классической подготовке друзей Армении" (Михаил Дудин), "Создателя уникального очага образования и науки в Армении" (Армен Дарбинян) - еще долго будет оставаться пустым...

МЫ И РАДУЕМСЯ, И ГРУСТИМ

Уважаемые коллеги!

Мы, группа московских литераторов, очень рады, что в Российско-Армянском (Славянском) университете открывается мемориальная доска, посвященная памяти замечательного писателя, литературного критика, литературоведа, теоретика художественного перевода, академика НАН Армении, основателя и первого ректора РАУ Левона Мкртычевича Мкртчяна.

МЫ ДАВНО С НЕТЕРПЕНИЕМ ЖДАЛИ ЭТОГО СОБЫТИЯ, КОТОРОЕ ЯВЛЯЕТСЯ данью уважения к памяти выдающегося сына армянского народа, страстного пропагандиста армянской литературы, мощного культуртрегера, внесшего огромный вклад в развитие и укрепление армяно-российских литературных связей.

Беззаветная преданность литературе, обширные знания, кипучая энергия Левона Мкртчяна, его талант и личное обаяние способствовали зарождению устойчивого интереса и глубокого уважения многих российских писателей к истории и литературе Армении. Своей любовью к армянской поэзии он сумел заразить и привлечь к ее переводам крупных поэтов и переводчиков. По его инициативе и при его непосредственном участии вышло в свет не одно издание переводов средневековых армянских поэтов. Особой заслугой Мкртчяна является то, что он дал русскому читателю возможность приобщиться к творчеству великого армянского поэта Х века Григора Нарекаци.

Сегодня, в день открытия мемориальной доски памяти Левона Мкртчяна, мы и радуемся, и грустим. Грустим потому, что Левона Мкртычевича, с которым многих из нас связывали и профессиональные, и дружеские отношения, уже нет среди нас. Радуемся тому, что Российско-Армянский (Славянский) университет, в создание которого он вложил так много своих душевных сил, сегодня воздает дань памяти своего основателя и первого ректора.

Евгений СИДОРОВ, первый секретарь Союза писателей Москвы,

Лев АННИНСКИЙ, литературный критик,

Леонид БАХНОВ, литературный критик,

Нина ГАБРИЭЛЯН, поэт, переводчик,

Нина ДЫМШИЦ, киновед,

Алла МАРЧЕНКО, литературовед, переводчик,

Елена МОВЧАН, переводчик,

Алла НИКОЛАЕВСКАЯ, писатель, переводчик,

Михаил СИНЕЛЬНИКОВ, поэт, переводчик,

Светлана СОЛОЖЕНКИНА, поэт, переводчик, литературный критик,

Евгений СОЛОНОВИЧ, поэт, переводчик.

P.S. ЭТОТ СПИСОК МОГ БЫТЬ ЗНАЧИТЕЛЬНО ДЛИННЕЕ. Но 13 лет – "это взмах ресниц" (выражаясь словами Нины Габриэлян) - только для вечности. И за эти годы многие из тех, кто не только подписался, но и принял бы участие в торжественном открытии доски, ушли из жизни. Я не буду перечислять всех, но не могу не упомянуть двоих: Елену Матвеевну Николаевскую, большого друга Левона Мкртчяна, друга Армении, талантливого поэта и переводчика армянских поэтов, и Евгению Кузьминичну Дейч, самую старшую, но самую активную и "неугомонную". Именно она была инициатором и составителем писем-ходатайств о необходимости увековечения памяти Левона Мкртчяна, дважды публиковавшихся в "Голосе Армении". Ее, к сожалению, не стало около двух месяцев назад.

За эти годы уходили из жизни и многие из армянского окружения Левона Мкртчяна, кто, несомненно, был бы в числе участников знаменательного для РАУ события. И снова я не буду перечислять всех, а назову только Соса Саркисяна (26 сентября исполняется год, как не стало его) и - самая последняя утрата – Сена Аревшатяна. Как и Евгения Кузьминична, он ушел из жизни в прошедшем июле, через несколько дней после нее...

Каринэ СААКЯНЦ