“Я сказал — Горбатый!”

13 ноября, 2014 - 13:38

35 лет назад Центральное телевидение впервые показало криминальную сагу Станислава Говорухина “Место встречи изменить нельзя”. Вместе с киноманами юбилей картины отметила и газета “Вечерняя Москва”, имеющая к ее созданию самое непосредственное отношение. Как неоднократно утверждали братья Вайнеры, книга о Жеглове и Шарапове родилась благодаря соединению их писательской мысли и заметки в “Вечерней Москве” о банде “Черная кошка”, опубликованной в 1946 году. Издание опубликовало воспоминания актеров, сыгравших роли сотрудника МУРа, старшего лейтенанта Володи Шарапова и главаря банды “Черная кошка” — Горбатого.

Владимир Конкин:

ШАРАПОВ ЧАСТО ПЛАКАЛ ОТ ОБИДЫ

— Владимир, помните, как зрители тогда встретили картину?

— Фильм произвел неотразимое впечатление на молодых парней. Мальчишки, сегодня уже седовласые генералы, шли тогда работать в милицию — как Шарапов.

— Картина стоила режиссеру Станиславу Говорухину немало седых волос...

— В отношении меня разногласий с начальством не было. А вот Владимира Высоцкого на роль Жеглова утверждать не хотели категорически. Говорухин пошел на риск: начал снимать без утверждения, когда начальство уехало.

— Рассказывают, что актеры изводили режиссера своими требованиями и капризами.

— Я, например, попросил Говорухина, чтобы в комнате Шарапова стояло пианино: у меня же пальцы настоящего пианиста. И это пригодилось в фильме. Высоцкий же не хотел надевать милицейскую форму, называл ее вертухайской — у него были свои отношения с милицией. Был скандал: почему следователь в таком виде? Шайка “Черная кошка”, а тут — шайка на Петровке.

— А отношения в коллективе складывались как?

— Я подружился с Сергеем Юрским, Сашей Белявским, Витей Павловым, Арменом Джигарханяном, которого обожаю до сих пор. Не сложились у меня отношения с Владимиром Семеновичем. Говорю эту горькую правду не потому, что осталась оскомина. Высоцкий прекрасно понимал свою задачу, ревновал к ней других. Я был взрослым дядей, но после съемок часто плакал от обиды, потому что Высоцкий был иногда очень жесток. Но потом он пройдет мимо тебя и плечом так толкнет. Это движение было извинением.

Армен Джигарханян:

САМОЕ СТРАШНОЕ — ЭТО СОМНЕНИЯ

— В моей крови эта роль осталась! — рассказывает Армен Борисович “ВМ”. — Я вспоминаю Одессу, наш павильон, где снимали логово банды, и то, что ежедневно в течение трех часов мне делали очень сложный грим. Людей, с которыми работал, вспоминаю. Кто-то из них был хороший, кто-то талантливый, а кто-то — никакой.

— Станислав Говорухин — хороший режиссер?

— На мой вкус, хороший. Со всей большевистской прямотой говорю: возможно, из всех отношений самые сложные — взаимоотношения актера и режиссера. Мы нуждаемся друг в друге, хотим понять, а потом начинается дележ пирога... Я не хочу делить пирог со Станиславом Говорухиным: он — режиссер фильма, и успех фильма — его заслуга.

— Действие “Места встречи изменить нельзя” происходит сразу после окончания Великой Отечественной. Помните это время?

— Очень плохо. Я жил в Ереване, и война была далеко от нас. Но я видел и до сих пор помню, как по главному проспекту Еревана — проспекту Сталина — вели немецких пленных. Это была идеологическая акция. Подозревают, что это придумал Сталин, для того чтобы у народа не было сомнений. Самое страшное, что есть в мире, — сомнения.

— Согласны с утверждением Глеба Жеглова: “Вор должен сидеть в тюрьме”?

— Нет. Если мы подойдем к этому вопросу, то у нас еще возникнет 320 вопросов, среди которых — “что такое преступление?”, “что такое наказание?” Ни один приказ, ни один министр МВД этот вопрос не решат. Ибо в каждом случае — это стечение обстоятельств. Но если бы я знал хотя бы один ответ на вопрос, как победить преступность в стране, то работал бы в милиции или в полиции, а не в кино. Актерская профессия — это биология.

Еще я верю в перевоплощение... Как только мне начинают делать грим, я уже вхожу в состояние роли. Если вы вернете мне то состояние, когда я был Горбатым, я вам расскажу больше...

ПОЧТИ АФОРИЗМЫ

Что наделяет фильм статусом кинолегенды? Блестящий актерский состав, великолепный сюжет и самое главное — фразы, ставшие народными.

А теперь — Горбатый! Я сказал — Горбатый!

А ты меня не совести и не агитируй — вон они, мои ценности, за печкой сопят.

— А что сыграть-то?

— Мурку!

Бабу не проведешь, она сердцем видит.

Вор должен сидеть в тюрьме!

Вы бы сняли пиджачок, гражданин начальничок.

Да у тебя десять классов на лбу написано!

Давай, давай, открывай! У нищих слуг нет.

Дырку ты от бублика получишь, а не Шарапова!