Одной из причин вступления России в Первую мировую на стороне Антанты стало обещание Англии и Франции, что в случае победы в войне самодержавная власть получит Босфор и Дарданеллы, которые и были основным пунктом торга при разделе территории Турции, завершившегося в январе 1916 года. Тогда это была шкура неубитого медведя, тем не менее проливы и владение Константинополем оставались инструментом давления со стороны союзников.

“ Операция не дала стратегического преимущества перед Турцией только вследствие двойных стандартов западных союзников ”

Одним из условий решения задачи стало взятие турецкого порта на Черном море Трапезунд, ныне именуемого Трабзон.

В первых числах марта 1916 года из Петрограда возвратился наместник на Кавказе великий князь Николай Николаевич-младший. Он передал генералу Н. Н. Юденичу, командующему Кавказской армией, глубокую благодарность императора за Эрзурумскую операцию (подробнее – «ВПК», № 5, 2016) и пожелание дополнить этот успех взятием Трапезунда. Ответ генерала был краток: «Думаю, справимся!».

Операция началась 23 января (5 февраля н. ст.) наступлением Приморского отряда Кавказской армии при содействии Батумского отряда кораблей Черноморского флота и закончилась 5 (18) апреля 1916 года.

Русское командование решило взять Трапезунд совместным наступлением с суши и моря. Таким образом надежно прикрывался правый фланг. 5 февраля корабли Батумского отряда – линкор, два эсминца, два миноносца и две канонерские лодки под командованием капитана 1-го ранга М. М. Римского-Корсакова подошли к устью реки Архаве и огнем артиллерии подавили турецкие батареи. На следующий день обстрел вражеских позиций возобновился. Под огневым прикрытием Приморский отряд (15 тысяч личного состава и 38 орудий) под командованием генерал-лейтенанта В. Н. Ляхова перешел в наступление с рубежа реки Архаве на Трапезунд. Последовательно преодолев укрепленные позиции турок у Виче, Атины, Мапаври, при поддержке корабельной артиллерии и морских десантов Приморский отряд приблизился к морскому порту Ризе, который был взят 7 марта. Дальнейшее наступление стало возможным только с прибытием 7–8 апреля на 22 транспортах двух пластунских бригад из Новороссийска (18 тысяч личного состава и 12 орудий). Они были сняты с Западного фронта и через Новороссийск под прикрытием кораблей Черноморского флота переброшены в Ризе. Отряд, усиленный вновь прибывшими бригадами, продолжил наступление в направлении Трапезунда. Овладев сильно укрепленными позициями турок на реке Карадаре, войска Кавказской армии 18 апреля заняли оставленный противником город и порт.

После взятия Трапезунда русские войска продолжили движение по побережью в сторону Константинополя, но были остановлены 3-й турецкой армией, подкрепленной частями, переброшенными с Галлипольского полуострова после того, как оттуда были отброшены союзные силы.

Тем не менее в результате операции кратчайшая связь 3-й турецкой армии с Константинополем морем была прервана. Русское командование получило возможность передислокации легких сил Черноморского флота в Трапезунд, что давало возможность контролировать проливы и организовать здесь дополнительную базу снабжения Кавказской армии.

И главное – в ходе этой операции получен бесценный опыт взаимодействия на приморском направлении сухопутной армии и Военно-морского флота. Последний, кроме того, обогатился практикой высадки морских десантов.

Трапезундская наступательная операция не дала стратегического преимущества перед Турцией только вследствие, как бы сказали сегодня, двойных стандартов западных союзников.

Как известно, перед этим Великобритания и Франция в течение почти одиннадцати месяцев вели Дарданелльскую операцию по захвату проливов и Константинополя. Она закончилась неудачно. Истинной ее целью было намерение союзников не допустить Россию вопреки словесным обещаниям отдать ей проливы и Константинополь к овладению этой стратегически важной территорией. Потому и торопились захватить ее раньше русских войск. Результат известен: армии Антанты потерпели чувствительное поражение. Хотя если бы их действия были согласованы с Россией, возможно, итог оказался бы совершенно другим…

Невольно возникает параллель с современностью и вместе с тем мысль о том, что история учит лишь тех, кто хочет и умеет учиться.