Казалось бы, вековая мечта миллионов иракских курдов оказалась близка к осуществлению уже в сентябре 2017 года. Именно тогда референдум в Курдском регионе Ирака открыл дорогу к реализации законного права населения Иракского Курдистана самоопределиться в форме суверенного и независимого государства. Как и ожидал президент Масуд Барзани, инициируя это важное, можно сказать эпохальное, мероприятие, при высокой явке избирателей около 92 % от их числа высказались за независимость региона. Причем голосовали не только жители ИК, но и иракцы с прилегающих, так называемых, «спорных районов» страны (Киркук, Синджар и др.). На избирательные участки пришли и курды-езиды, арабы, туркоманы, армяне, ассирийцы, подавляющее большинство населения, проживающего на этих территориях.

Каких-либо формальных препятствий к реализации волеизъявления жителей ИК никогда не было. Современный постсаддамовский Ирак создавался в 2003-05 гг. при самом активном участии курдского меньшинства (свыше 6 млн. человек). Не надо забывать, что именно курдские бригады «пешмерга» явились основной военной силой на земле, которая помогла США и их союзникам очистить территорию Ирака от армии Саддама Хусейна. В новой конституции Ирака был заложен принцип федерализма, чем и воспользовались курдские лидеры, создав на базе Курдского автономного района (КАР) из трех северных провинций субъект федерации нового Ирака – Иракский Курдистан.

Курды добровольно делегировали часть своих полномочий (внешняя и оборонная политика) центральному правительству в Багдаде, оставив за собой довольно широкие права (региональные органы законодательной и исполнительной власти, свод законов, суды, прокуратура, спецслужбы, полиция, бригады «пешмерга» и т.п.). Регион также имеет возможность осуществлять внешнеполитическую и внешнеэкономическую деятельность (в Эрбиле аккредитовано свыше 35 иностранных дипломатических и торговых представительств), функционирует два международных аэропорта. Курдский язык был признан вторым государственным языком страны, в регионе есть свои гимн и флаг. По сути, к 2017 году ИК уже представлял собой государство в государстве. Решающее участие курдских ополченцев в разгроме бандформирований ИГИЛ (запрещено в РФ) еще больше повысило авторитет и влияние региона в Ираке и на Ближнем Востоке.

Однако, накануне референдума и сразу же после его окончания все антикурдские силы резко активизировались. Власти в Анкаре, Тегеране и Багдаде дружным хором ополчились на Иракский Курдистан. Посыпались заявления об экономической блокаде, раздавались даже угрозы военного вторжения и т.п. Ни одно иностранное правительство открыто не поддержало итогов референдума, за исключением израильского. Масуд Барзани вынужден был разъяснить, что итоги референдума являются лишь отражением воли курдского народа и вовсе не означают немедленного выхода региона из Ирака. Уже в этом году М.Барзани уточнил, что реализация итогов референдума может стать делом последующих поколений курдов.

В условиях пандемии коронавируса и обвала цен на нефть Ирак и Иракский Курдистан столкнулись с большими финансовыми и социально-экономическими трудностями. Дефициты госбюджета и бюджета региона резко возросли. Огромная армия иракских и курдских чиновников и бюджетников, включая силовые ведомства, испытывает перебои в своевременной выплате зарплаты и денежного содержания. Вряд ли в этой кризисной ситуации будет уместным будировать тему выхода курдов из Ирака, что может ухудшить и без того крайне сложное положение всего населения страны, включая Иракский Курдистан.

Остаются и еще ряд важных факторов, которые не позволяют говорить о скором осуществлении мечты курдов на создание независимого государства.

В границы нынешнего ИК не вошли ряд исконно курдских районов (Киркук, Мосул, Синджар, Диала, др.), которые усилиями арабских националистов, того же Саддама Хусейна, были силой отторгнуты от КАР, и, где центральные власти долгие годы проводили демографические чистки (курдов насильно выселяли, на их место завозили из других районов Ирака арабские семьи). Статья 140 конституции Ирака предусматривает мирное решение проблемы восстановления законных прав депортированных курдов, но центральные власти в Багдаде всячески саботируют выполнение этой статьи. Более того, после победы курдов над ИГИЛ, Багдад потребовал вывода бригад «пешмерга» из Киркука и других спорных районов и ввел туда отряды шиитской милиции «Хашд аш-Шааби». Помощь центральным властям в этой акции оказало предательство интересов курдов со стороны верхушки ПСК (талабанисты Сулеймании). В результате, - новые притеснения и изгнание курдских семей, взрывы домов, сожжение посевов, активизация террористической деятельности бандподполья ИГИЛ.

Проблемой остается и отсутствие единства курдских рядов. Сохраняющийся раскол между ведущими партиями Курдского региона (ДПК, ПСК, Горран) и, соответственно, традиционными кланами в Эрбиле (барзанисты) и Сулеймании (талабанисты) все еще препятствует созданию единого фронта ИК борьбы за независимость. В последнее время талабанисты пытаются всячески обособиться от Эрбиля и перетянуть на себя, и так рвущиеся во многих местах, «курдское одеяло». Лидеры оппозиционных курдских партий ПСК и Горран спекулируют на том, что основные нефтегазовые месторождения ИК оказались на их территории и они якобы могут вполне обойтись без Эрбиля, напрямую сотрудничая с Багдадом.

Есть и еще один весьма негативный фактор, который тормозит самоопределение региона и угрожает его безопасности. Со времен Саддама Хусейна в Иракском Курдистане остаются лагеря беженцев и военные базы турецкой РПК. Функционеры РПК ведут активную пропагандистскую деятельность среди молодежи, вовлекают ее в различные преступления и совершение терактов на турецкой территории, занятие контрабандой, причем лидеры РПК не гнушаются торговлей наркотиками и оружием, рэкетом пастухов и местных жителей. Несколько сотен обманутых курдских юношей и девушек скрываются в труднодоступных Кандильских горах в приграничье, где занимаются военной подготовкой и участвуют в налетах на турецких полицейских и военных.

Турецкие власти активизировали ответные военно-карательные операции в приграничных районах Ирака, где проживают в основном мирные курды. В ходе ракетно-бомбовых ударов ВВС Турции и беспилотников гибнут местные жители, разрушено свыше 200 курдских деревень.

Все обращения правительства и депутатов парламента ИК к лидерам РПК с просьбами прекратить их преступную деятельность на территории Курдского региона, повисают в воздухе. Боевики РПК наносят не меньший ущерб курдскому населению и инфраструктуре, чем банды ИГИЛ. Вряд ли можно всерьез говорить о будущей независимости ИК, не наведя порядок в своем доме, и, не избавившись от этой «пятой колонны» или «родимых пятен» саддамовских спецслужб. Сейчас боевиков РПК активно используют для своих провокаций иранские эмиссары типа покойного Касема Сулеймани, функционеры ПСК, багдадские и турецкие власти.

Масуд Барзани неоднократно заявлял, что иракские курды не могут отказать в укрытии на своей территории беженцам из числа турецких или сирийских курдов, но при условии отсутствия среди них боевиков с оружием. Функционеры РПК, среди которых к настоящему времени все больше провокаторов-турок, нагло злоупотребляют гостеприимством властей и народа Иракского Курдистана и наносят все большой ущерб региону. Граждане Иракского Курдистана ждут от центральных властей и регионального правительства решительных действий по разоружению боевиков РПК и выдворению из страны функционеров турецкой РПК. 

Ведущий научный сотрудник ИМЭМО РАН, кандидат исторических наук Иванов Станислав Михайлович