Греция готова к любым действиям для защиты своих суверенных прав, в том числе — к военному конфликту с Турцией. Об этом заявил министр обороны страны Никос Панайотопулос.

Поведение Анкары по отношению к Афинам в последнее время, по его словам, довольно агрессивно. В частности, Греция считает провокацией турецкие притязания на добычу нефти на греческом континентальном шельфе. Кроме того, негодование греческой стороны вызывает тот факт, что в Турции рассматривают вопрос о превращении исторического собора Святой Софии из музея в мечеть.

«Он (советник премьер-министра Греции.— ред.) сказал, что мы готовимся к любой ситуации. Конечно, все возможное включает и военное участие. Мы не хотим этого, но мы хотим дать понять, что сделаем все возможное, чтобы защитить наши суверенные права в максимально возможной степени», — заявил Панайотопулос. На прямой вопрос, готова ли Греция воевать с Турцией, он ответил, что это именно так.

Неужели Греция и впрямь готова воевать?

— Это только слова, — уверен доцент кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики РГГУ Вадим Трухачев.

— Военный потенциал Греции на порядок ниже, чем у Турции. Воевать греки будут, только если турки начнут захватывать большие острова вроде Родоса и Лесбоса.

«СП»: — Панайотопулос заявил, что поведение Анкары по отношению к Афинам в последнее время довольно агрессивно. В чем это проявляется?

— Турецкие самолеты постоянно вторгаются в греческое воздушное пространство. В то же время, учитывая извилистость границы, не вторгаться почти невозможно. А уж попытки снова сделать храм Святой Софии мечетью перевешивают для греков и воздушные «вторжения», и притязания на шельф.

«СП»: — В Турции между тем рассматривают вопрос о превращении исторического собора Святой Софии из музея в мечеть. Что означает этот шаг?

— Доктриной Эрдогана является неоосманизм. Его прозвище — «Султан». Его положение внутри Турции неустойчиво, и такими действиями он пытается привлечь голоса избирателей. Естественно, что христианский мир воспримет это крайне остро. С другой стороны, он рассчитывает на то, что Европа отошла от религии, и ей не будет дела до Святой Софии.

«СП»: — Обе страны члены НАТО. Позволят ли им воевать? Что в этом случае ждет блок?

— НАТО, безусловно, воевать не позволит. И с крайней неохотой отправит контингент (если понадобится), чтобы встать между турками и греками в Эгейском море. НАТО в чуть большей степени будет стоять на стороне греков, но за них открыто воевать с турками не станет.

«СП»: — А как это могло бы отразиться на стремлении Турции в ЕС?

— Никак не отразится. Переговоры о вступлении Турции в ЕС идут только для виду. И Евросоюз их не ждёт, и сами турки туда не стремятся уже.

«СП»: — Между Грецией и Турцией регулярно происходят конфликты? Отношения между ними настолько плохие?

— Мелкие инциденты происходят постоянно. И Греция имеет большой для неё военный бюджет, объясняя это турецкой угрозой. Отношения между странами есть, но очень натянутые. Взаимное недоверие никуда не делось.

«СП»: — Если гипотетически представить себе такую войну, кто победит? Как долго продлилась бы такая война?

— Если бы война шла без какого-либо участия третьих стран, Турция заняла бы весь Кипр и лежащие возле неё острова. Её армия быстро бы дошла до Салоник. Но в Центральной Греции она бы увязла в горах. Закончилось бы отторжением Северной Греции и возвращением Греции в границы 1912 года, оккупацией Кипра. Но и Запад, и Россия вряд ли бы безучастно за этим смотрели. Потому Турция получила бы ряд греческих островов, и успокоилась.

— Греко-турецкая вражда имеет давние исторические корни, — напоминает руководитель Экспертного совета Фонда стратегического развития Игорь Шатров.

— Противоречиям способствуют и конфессиональные различия. В чем-то отношения между Турцией и Грецией можно сравнить с отношениями между Арменией и Азербайджаном, где Кипр играет роль Нагорного Карабаха. При этом Греция и Турция входят в НАТО. Но даже это членство не всегда помогает найти общий язык.

«СП»: — Греция считает провокацией турецкие притязания на добычу нефти на греческом континентальном шельфе. О чем речь? Кто прав, кто виноват?

— В последние годы к кипрскому условно политическому фактору добавился откровенно экономический фактор шельфа, на котором Турция намерена добывать углеводороды. Греция и Кипр считают, что Турция вторгается в их экономическую зону. Турция трактует ситуацию по-другому, манипулируя в том числе и таким понятием, как «шельф Северного Кипра». Существование непризнанной Турецкой Республики Северного Кипра создает правовую брешь и заводит любую дискуссию в тупик. Вообще богатое углеводородами Восточное Средиземноморье уже давно является камнем преткновения в отношениях Анкары, Афин, Никосии и Каира. Турция ищет новых союзников в регионе для осуществления своих углеводородных проектов. В частности, в числе своих потенциальных партнеров Эрдоган рассматривает правительство Сарраджа в Ливии, которому оказывается всяческая поддержка.

«СП»: — Эрдоган рассматривает вопрос о превращении исторического собора Святой Софии из музея в мечеть. Зачем это Турции? Не боятся настроить против себя весь христианский мир?

— Религиозный фактор долго замалчивался, в международных отношениях он был отодвинут на второй план. Исламистский терроризм последнего десятилетия на Ближнем Востоке вновь поднял значение конфессиональных различий до уровня принципиального противоречия как в годы средневековых религиозных войн. Претензии на каноническую территорию той или иной конфессии становятся мотиватором политических процессов. Иными словами, на новом историческом витке вновь развернулась война за умы в религиозном, а не политическом, то есть светском обличье. Турция, будучи государством, в котором в основном исповедуют ислам, находится тем не менее на границе исламского и христианского мира. Поэтому она вовлечена в подобные процессы априори. Но в данном случае, конечно, чувствуется рука серьезного политика, каковым является Эрдоган. Несомненно, он готов разбудить этого зверя противоречий между Турцией и Грецией для достижения собственных целей.

Настроить против себя христианский мир он не боится, потому что постоянно наблюдает ту раздробленность и слабость, которую проявляют его христианские соседи в Евросоюзе. Ну а как договариваться с сильными игроками вроде России и США, при этом добиваясь поставленной задачи, он сейчас учится на сирийском плацдарме.

«СП»: — Кстати, считается, что НАТО никогда не допустит военного столкновения Греции и Турции. Так ли это?

— Скорее, не допустит, чем позволит такому случиться. Однако, как я уже сказал, НАТО — это американская игрушка. И если интересам США будет соответствовать конфликт между Грецией и Турцией, он случится, несмотря на членство этих стран в НАТО. Стычки между ними не прекращаются ни на год, и из любой искры может возгореться пламя, особенно если этому посодействовать. Кого поддержат США в подобном конфликте, кстати, вопрос.

«СП»: — Кого в этом конфликте поддерживать России? На чьей стороне мы в кипрском вопросе? Кто нам вообще важнее? Если бы случилась война, как нам реагировать?

— Может показаться, что на данном историческом отрезке нам ближе отношения с Турцией. Это не так. Если подходить к вопросу с чисто прагматических позиций, для нас в равной степени важны и отношения с Грецией, и отношения с Турцией. С первой — и как со страной православной, и как с членом ЕС, с которым у нас, несмотря на проблемы, широкие экономические отношения, и прочая, прочая, прочая. Со второй — как с государством, отношения с которым в последние годы вышли на высокий политический и экономический уровень, партнером по решению сирийского вопроса, и т. д., и т. п. Поэтому в подобном гипотетическом конфликте Россия может выступать в роли посредника на переговорах. стать миротворцем, но никак не участником конфликта на одной из сторон. Что касается кипрского вопроса, то Россия как ответственный член ООН и постоянный член Совета Безопасности ООН выступает за реализацию соответствующих резолюций СБ ООН, результатом чего станет объединение острова.

Дмитрий Родионов