Нарастающая активность Турции, предводительствуемой Реджепом Тайипом Эрдоганом, ведет к созданию новой геополитической реальности. Уже осенью может появиться «Союз тюркских государств». Такое многообещающее название получит международная организация Тюркский совет на 8-м саммите в Стамбуле в ноябре.

Таким образом координационный орган превратится в нечто большее, политически значимое. Ранее Эрдоган заявлял, что «его мечта — появление шести государств и одной нации». Кроме Турции речь шла об Азербайджане, Казахстане, Узбекистане, Киргизии, а также Туркменистана в качестве наблюдателя (Ашхабад сторонится участия в союзах, соблюдая нейтралитет).

Консолидация постсоветских республик не может не беспокоить Москву, так как речь идет о союзниках России по ЕАЭС и ОДКБ. Военная помощь, которую оказала Турция Киргизии после конфликта с Таджикистаном, объявление Туркестана духовной столицей тюркского мира, намерение Казахстана модернизировать тюркскую цивилизацию — признаки будущего конфликта интересов.

Еще более явное наступление на интересы страны — союзника России случилось в Нагорном Карабахе. Кремль был вынужден признать успех Баку, за которым стояла Анкара. Появление там турецкой военной базы — вопрос времени. Шушинская декларация, подписанная странами-победителями, заложила основы будущей экспансии. Кстати, Тюркский совет был создан в Нахичевани.

В случае Крыма позиция Турции прямо враждебна Москве. Участие премьера Мевлюта Чавушоглу в киевском саммите «Крымская платформа», декларация украинской принадлежности полуострова (с прицелом на его отуречивание) говорит о фундаментальном характере противоречий между двумя странами. При этом Россия и не думает сворачивать торговлю с турками, о чем писала «СП».

— Созданием «Союза тюркских государств», которое анонсировано Турцией, Анкара стремится переориентировать республики бывшего СССР на себя, — говорит политолог, эксперт Института национальной стратегии Раис Сулейманов. — Все это вписывается в доктрину пантюркизма: много государств — одна тюркская нация.

Для России появление подобного объединения имеет два последствия: во-первых, Турция проникает и укрепляет свои позиции в странах сферы российских интересов, а, во-вторых, нельзя исключать, что Турция начнет в перспективе привлекать к деятельности «Союза тюркских государств» и национальные республики с компактным проживанием тюркских народов в составе России, найдя какую-нибудь лазейку для этого.

«СП»: — А такая лазейка есть?

— Например, по причине того, что номинально по Конституции России эти республики считаются государствами (см. статью 5).

Кстати, Анкара может пойти на хитрый ход: например, предложить России войти в этот СТГ в качестве страны-наблюдателя, а не полноправного члена (Россия в таком статусе находится в Организации исламского сотрудничества с 2005 года), что также откроет Турции возможность в перспективе взаимодействовать с тюркскими республиками Поволжья и Северного Кавказа (а возможно, и Крыма).

Москве важно помнить: Союз тюркских государств — это ведь не просто экономическое или культурное объединение, а четко политическое.

По мнению завотделом Средней Азии и Казахстана Института стран СНГ Андрея Грозина, России следует продолжить развивать свою мягкую силу в потенциально спорных регионах:

— Турки довольно упорно лезут в регионы. Это медицинский факт. Однако, особого алармизма со стороны России не нужно. Центральноазиаты уже прошли период, когда им можно было «втюхивать» про дружбу, про интернационализм, про тюркское единство. Это все шлак, который даже тупые «нацики» в Азии уже стараются не воспроизводить.

Да, в элитах есть группы людей, которые хотели бы поменять пророссийскую ориентацию, которая все еще остается, на протурецкую. Но это люди третьего, четвертого эшелона, которые надеются пробиться во второй эшелон, а если повезет, то и в первый. Но им противостоят те, кто уже сидят на самом верху, и конкуренты им не нужны.

«СП»: — На них работает время и цивилизационная близость тюркских народов, похожие языки…

— На одном сходстве языков далеко не уедешь. Для большинства населения в Азии пантюркистские устремления не очень понятны. Те же киргизы или казахи до сих пор себе плохо представляют образ будущей Турции. Ведь когда они начинали на нее ориентироваться в начале нулевых — до прихода к власти Эрдогана, это была светская страна. А сейчас?

Все любят денежку, а денежка от Турции идет не очень большая. Идет соревнование ресурсов: российских, китайских, иранских, турецких, пакистанских, индийских. Например, у Пакистана теперь появился такой ресурс, который перевесит все турецкие ресурсы. Страны Центральной Азии заигрывают с турками, но строить Великий Туран никто не собирается.

Другое дело, что в диалоге с Россией эти страны пытаются использовать турецкий фактор по полной. Мол, мы скоро «Байрактары» купим, пусть Москва тоже что-нибудь предложит, да еще и приплатит за это. Обычный азиатский базар.

«СП»: — И все-таки складывается впечатление, что Москва недооценивает геополитический размах Эрдогана. Торгуем с ним, туристов шлем, а он и на Крым наш покушается, и на Закавказье с Центральной Азией в придачу…

— Наши власти не особо реагируют, потому что понимают, что у Турция нет серьезного ресурса, чтобы предложить Центральной Азии. Необходим либо силовой ресурс, либо экономический, либо ресурс мягкой силы. В последнем компоненте нам с турками стоит посостязаться. Существуют турецкие лицеи, институты, даются квоты. Есть попытки вербовать элиты через культурные и научные программы. Они верно выбрали это направление, понимая, что не могут конкурировать с Россией в экономике, в крупных проектах. А культура больших затрат не требует, в отличии от энергетики, металлургии, машиностроения. В этой части этот подход «выстреливает». Не то что Россия в этом отстает, но турки движутся быстрее.

«СП»: — Говорят, после Карабаха акции Анкары резко пошли верх…

— Это совсем не очевидно. Турецкий напор многих пугает. То, как Анкара строит отношения с Западом — Парижем, Вашингтоном, многих настораживает. Попытки давить на партнеров внимательно фиксируются. И те, кто еще вчера хотел сделать «как в Турции», теперь задумались, нужно ли им ругаться со всеми вокруг?

Плюс есть фактор Китая. Пекин подсадил все страны региона на свою финансовую иглу. Кто-то ему должен много, кто-то поменьше, но экономические и логистические перспективы региона все связывают с Китаем. Никто не говорит ни про Вашингтон, ни про Москву. Все надеются на китайские деньги. А у Пекина отношение к завиральным турецким идеям настороженное.

Развивая экономические проекты с Турцией, китайцы опасаются, что консолидация тюркского единства создаст им проблемы в Синцзяне. И к этому мнению (как и к российскому) в Центральной Азии прислушиваются. Никто не хочет становиться младшим братом Анкары, которая вместо денег говорит о единстве культуры и рассказывает про Османскую империю. Это история для «лохов».

Кстати, нельзя забывать, что страны Центральной Азии всегда были вне турецкой ойкумены, вне Оттоманской порты. Они в нее никогда не входили, не имели к ней отношения, и даже воевали с ней. Вспомним историю династии Бабуров на территории современного Узбекистана… Так что желание экспансии у Эрдогана есть, но, как говорят в России: широко шагаешь — штаны порвешь.

«СП»: — Надо признать, что момент для экспансии Эрдоган выбрал удачный. Старый миропорядок рушится…

— Сейчас идет геополитическая война за перестройку мирового пространства, за захват максимально возможных сфер влияния и на западе, и на востоке. В этом пытаются поучаствовать и русские, и американцы, и европейцы, и китайцы, и персы, и турки. Другой вопрос, у кого хватит возможностей контролировать эти разбросанные сети.

Турция слишком широко разбрасывается. Одновременно ведет войну в Ливии, пытается влезть в Йемен, увязла в Сирии, имеет претензии на то, что происходит вокруг Кабула, да еще и в постсоветской Центральной Азии, в Закавказье и, вероятно, в российских поволжских республиках… Никаких ресурсов не хватит. Уверен, Турция надорвется, как только поменяется фамилия их лидера.