Иллюзия нормализации: Турция заманивает Армению в «коридор»

1 декабря, 2021 - 18:08

Одним из неожиданных последствий войны в Карабахе стало обоюдно выраженное намерение Армении и Турции нормализовать свои отношения. Элемент неожиданности обусловлен тем, что заявления руководства закавказской республики на протяжении всего хода боевых действий, продлившихся 44 дня, изобиловали антитурецкими констатациями и призывами.

Премьер-министр Никол Пашинян и президент Армен Саркисян практически во всех прошлогодних интервью зарубежным СИИ в период с конца сентября по 10 ноября 2020 года указывали на необходимость недопущения турецкого укоренения в зоне карабахского конфликта и военного присутствия Анкары на Южном Кавказе. Ближневосточная страна — член НАТО стала фактически стороной вооружённого конфликта, оказав Баку масштабную поддержку переброской на карабахский фронт боевиков из Сирии, планированием и командованием боевыми операциями, особенно на воздушном театре военных действий, а также интенсивным снабжением союзника развединформацией и беспрерывными поставками ударных систем.

За считаные недели до начала войны Армения обновила свою Стратегию национальной безопасности, где деструктивной роли Турции в регионе было уделено особое внимание. Можно также напомнить о принятом правительством Пашиняна в октябре 2020 г. и до сих пор действующем (с 1 января 2021 г.) решении запретить импорт турецких товаров в республику.

«Турция проводит недобрососедскую политику в отношении Армении, продолжая блокаду, отказываясь устанавливать дипломатические отношения без предусловий, отрицая, а в отдельных случаях оправдывая Геноцид армян. Одновременно оказываемое Турцией военно-политическое содействие Азербайджану ещë больше усиливает стремления последнего решить нагорно-карабахский конфликт военным путëм. Особенно чревата проблемами готовность Турции к скрытому или явному вмешательству в случае инициирования Азербайджаном военных действий. Незаконное применение силы Турцией в отношении соседних стран и народов, в свою очередь, угрожает стабильности широкого региона и делает еë возможные действия против Армении ещë более непредсказуемыми», — говорилось в утверждённой в июле 2020 года армянской Стратегии нацбезопасности.

Примечателен и следующий вывод, нашедший отражение в доктринальном документе, разработанном правительством Пашиняна: «Турция перестанет быть для нас угрозой безопасности в случае, если пересмотрит свою политику недобрососедства в отношении Армении и армянского народа».

Кто и что пересмотрел по итогам войны, оставляем на суд нашего читателя…

Совокупность указанных и некоторых других факторов подталкивала к мысли о том, что и без того крайне враждебные отношения между Анкарой и Ереваном после войны ещë долгие годы будут находиться на нулевой отметке. Однако Пашинян довольно внезапно сменил гнев на сдержанную, но милость по отношению к трудному соседу к западу от Армении. Появились разговоры об острой потребности перейти к «эпохе мира», перевернуть страницу глубокого недоверия друг к другу и попытаться нормализовать отношения. Эти разговоры зашли настолько далеко, что Анкара и Ереван на высшем политическом уровне обменялись «позитивными сигналами» и указанием на представившийся «исторический шанс».

Перспективы армяно-турецкой нормализации спустя год с окончания войны остаются призрачными. Идëт определённая внешнеполитическая разведка позиций, степени готовности сторон к уступкам на пути к установлению полноформатных дипломатических отношений и открытию общей границы.

С 1993 года в закрытом состоянии пребывает лишь наземная компонента границы двух стран, воздушное сообщение между ними для гражданской авиации продолжало действовать даже после проигранной Баку первой карабахской войны. С формальной точки зрения причина для сухопутного блокирования Турцией Армении год назад отпала, ибо Азербайджан вернул под свой контроль все семь районов вокруг Нагорного Карабаха, с мая 1994 года, момента заключения бессрочного перемирия, составлявших так называемый пояс безопасности вокруг непризнанной республики. Анкара пошла на этот шаг в 1993-м из чувства солидарности с «младшим братом». Теперь реалии «на земле» качественно иные, и логичным следствием удачного для турецко-азербайджанского тандема исхода 44-дневной войны была бы максимально сжатая по срокам транспортная деблокада Армении на суше.

Впрочем, Турция не была бы Турцией, а Реджеп Тайип Эрдоган — еë бессменным «раисом» (тур. — вождь, так называют главу государства его соратники и сторонники), если бы всë подчинялось обычной логике. Анкара не пойдëт на нормализацию с Ереваном без выдвижения собственных условий — главное понять, что они из себя могут представлять.

Под досье с условным названием «армяно-турецкая нормализация» уже заложена своя международно-правовая база, правда на отрезке 2008−2010 гг. оказавшаяся замороженной ввиду отказа правительства Эрдогана под давлением азербайджанского лидера Ильхама Алиева от ратификации в турецком парламенте и дальнейшей реализации на практике двух подписанных 10 октября 2009 года соглашений. Этими документами тогда стали протокол «Об установлении дипломатических отношений между Республикой Армения и Республикой Турция» и протокол «О развитии отношений между Республикой Армения и Республикой Турция». Очевидно, что если не всë, то значительная часть положений данных договорённостей в письменной форме будет перенесена на вторую попытку двусторонней нормализации. Конечно, с учëтом новой послевоенной ситуации в регионе и с поправкой на то, что Ереван на этот раз оказался в статусе проигравшего.

Армянская оппозиция не верит в «эпоху мира» с Турцией, отчаянно жестикулируя на нависшую над республикой угрозу «тюркизации», случись вдруг нормализация по лекалам турецко-азербайджанского тандема. Она права в том, что идти на такой судьбоносный шаг в условиях беспрецедентно ослабленной армянской государственности представляется крайне сомнительным. В том и состоят главная логика и одновременно ожидания Анкары от «замирения» Еревана, что восстановление отношений с соседом не может априори состояться как сделка двух равноправных субъектов. Текущие процессы подсказывают, что у Эрдогана будут не просто условия, а требования в адрес Армении. Не исключён и ультимативный тон с турецкой стороны, в том же вопросе «Зангезурского коридора».

Итак, Анкара может потребовать следующее от Еревана на пути к обмену посольствами (Турция 24 декабря 1991 года официально признала Республику Армения, но обмен дипмиссиями тогда не произошёл) и открытию наземной границы.

Один из еë главных приоритетов — дистанцирование правительства соседней страны от усилий разбросанной по всему миру армянской диаспоры в вопросе международного признания геноцида армян в османской Турции 1915−1922 гг. Такое признание приняло для Анкары угрожающий вид после того, как минувшей весной президент США Джо Байден в традиционном обращении 24 апреля определил массовое убийство армян на турецкой территории термином «геноцид».

Ожидать от Армении сворачивания процесса признания было бы с турецкой стороны абсолютно нереалистичным. Но углубить кризис в отношениях между властями закавказской республики и армянскими общинами за рубежом, который в настоящее время находится на пике из-за прошлогоднего «карабахского фиаско» Пашиняна, является вполне достижимой целью. К тому же Эрдогану необходимо противопоставить одной из самых проармянских администраций в Белом доме некие шаги сдерживания от принятия потенциальных шагов в защиту прав подвергшегося геноциду народа. Что ещë может сделать Байден для армян, помимо озвучивания слова «геноцид», не совсем ясно. Однако американо-турецкие отношения находятся в столь нестабильном состоянии, что Анкара, пожалуй, не гарантирована ни от чего, вплоть до попыток Вашингтона прижать еë картами давнего предшественника Байдена в Белом доме президента-демократа Вудро Вильсона, в 1920 году очертившего границы в Западной Армении (арбитражное решение 28-го президента США от 22 ноября 1920 г.).

К Севрскому договору 1920 года, предусмотревшему выход Армении к Чёрному морю и еë значительные территориальные приращения, в Турции до сих пор испытывают огромный страх. Он даже получил в экспертных кругах своë обозначение — «севрофобия». Как известно, Севрский договор был снят с международной повестки дня принятием Лозаннского договора 1923 года. Но при нынешнем хрупком миропорядке, повторим, ничего нельзя исключать. Поэтому любой «контргеноцидный» аргумент в руках Турции, продолжающей отрицать факт массовой резни армян на своей территории, будет для Эрдогана в ближайшие два года, до столетия образования Турецкой Республики и подписания Лозаннского договора, весьма полезным. На пути к этому вывеска под названием «армяно-турецкая нормализация» выступает в руках Анкары как огромным раздражителем во взаимоотношениях между Ереваном и армянской диаспорой, так и веским аргументом относительно того, что примирению с соседом «не следует мешать» продвижением процесса признания геноцида на международной арене.

Далее следует обратить внимание на заинтересованность Турции разбить лагерь еë геополитических противников неординарными дипломатическими шагами, пусть даже они и носят во многом имитационный характер. Турецкая Республика окружена исторически враждебными ей силами — от Греции на западе до Ирана на востоке. Степень такой враждебности может существенно варьироваться от одного турецкого соседа к другому. Однако они все объединены выраженным недоверием к Анкаре.

Набравший обороты к 2020 году лагерь жёстких оппонентов Анкары к текущему этапу дал некоторые трещины. Так, некогда ярый антитурецкий игрок в лице Объединённых Арабских Эмиратов (ОАЭ) в прошлом месяце удивил визитом наследного принца Абу-Даби, фактического правителя ОАЭ Мухаммеда бин Зайеда аль-Нахайяна в Анкару, переговорами с Эрдоганом и решением инвестировать в турецкую экономику $ 10 млрд. Так или иначе, но в указанном лагере остаются Греция, Кипр, Египет, Сирия, к нему временами тянутся Израиль и Болгария. А его главным вдохновителем и движущим мотором можно считать Францию во главе с Эммануэлем Макроном — ещë одним большим другом армян, даже ещë большим, чем Байден.

Армения в последние годы демонстрировала довольно невнятные сигналы относительно своего настроя влиться в коллектив под знамёнами «анти-Турция». После же обмена Ереваном и Анкарой «позитивными сигналами» о решимости нормализовать двусторонние отношения власти закавказской республики вовсе перешли в пассивную позицию в данном вопросе. Эрдогану легче решать проблемы с соседями в индивидуальном режиме, не допуская формирования по всему периметру турецких границ враждебного альянса с общей внешнеполитической повесткой. И армяно-турецкая нормализация является в этом деле важным пропагандистским инструментом для Анкары.

В вопросе турецкого стремления проложить «Зангезурский коридор» и связать его с процессом нормализации с Арменией не всë так очевидно, хотя многие комментаторы склонны придавать ему особое значение.

Транспортная коммуникация между Турцией и Азербайджаном была налажена ещë в 2017 году запуском железнодорожного пути Баку — Тбилиси — Карс (БТК). Прикаспийской республике дополнительный маршрут стыковки с железнодорожной сетью «старшего брата» не будет лишним, но в еë приоритете сквозное (через Сюникскую область Армении) сообщение со своим нахичеванским анклавом. Там стоит Отдельная общевойсковая армия ВС Азербайджана, и цели Баку применительно к «Зангезурскому коридору», по нашей оценке, большей степенью обусловлены соображениями военной логистики. В условиях напряжённых отношений с Ираном, у кого протяжённая граница с Нахичеванью, Баку не может полагаться на транзит в анклав через территорию южного соседа, тем более когда речь идëт о поставках грузов военного назначения.

В этом интересы Азербайджана и Турции органично сходятся, но последняя ставит выше немного иной приоритет — взять Армению в региональные тиски, когда к северу от еë границ будет действовать магистраль БТК, а южные рубежи — подпоясывать так называемый Зангезурский коридор, отсекающий Ереван от Исламской Республики. Анкаре важно разрушить планы Тегерана выйти к Чёрному морю, минуя турецкую территорию: коридор Север — Юг (Персидский залив — Армения — Грузия — Черноморский регион).

Параллельно ставится задача раз и навсегда снять с повестки проект строительства железной дороги Иран — Армения, реализовать который в период 2008—2013 гг. брался ещë Серж Саргсян, будучи тогда президентом республики, но так и не смог сдвинуть его с мёртвой точки. Зачем вкладывать миллиарды долларов в железнодорожный маршрут между Тегераном и Ереваном, если обе столицы могут быть подключены к действовавшей в советские годы дороге Джульфа — Ордубад (Нахичевань) — Мегри (Армения) — Горадиз («материковый» Азербайджан), задаются вопросом наши турецкие собеседники.

Анкара готова лишь подпустить Ереван к транзитным схемам в регионе, а не сделать его их полноправным участником. Если бы Турция следовала иной логике, то ей ничего не мешало бы обновить и перезапустить железную дорогу Карс — Гюмри (в советские годы — Ленинакан). Именно такая расконсервация этого трансграничного маршрута укладывалась бы в общую схему открытия наземной армяно-турецкой границы и нормализации отношений двух соседей в целом, стала бы значимым признаком надвигающейся «эпохи мира», о которой любит рассуждать Пашинян. Ведь Карс уже принимает грузы, идущие из Баку по БТК. Между тем возможность возобновления работы ж/д пути Карс — Гюмри в турецких речах полностью заглушается педалированием темы «Зангезурского коридора».

В июле 2014 года базирующаяся в Лондоне неправительственная миротворческая организация International Alert опубликовала коллективный труд авторов из Закавказского региона, где оценивались перспективы запуска ж/д пути Карс — Гюмри — Нахичевань — Мегри — Баку (КГНМБ). Один из выводов составителей экспертного доклада сводился к следующему:

«Армения получает существенную выгоду от запуска КГНМБ. Во-первых, появляется соединение с Турцией и выход на турецкие черноморские и средиземноморские порты, что особенно важно для (армянской) горнодобывающей промышленности. Во-вторых, запуск ветки из Джульфы на Иран принципиально меняет роль железнодорожной ветки КГНМБ для Армении, так как, помимо грузов, направляющихся из Ирана в Армению, появляются грузы, направляемые транзитом из Ирана через Армению в черноморские порты. При таком сценарии Армения начинает играть роль транзитной страны».

В том-то и дело, что Анкара и Баку не желают этой роли для Еревана. Его подключение к транспортным коммуникациям видится ими строго дозированным и умещается в «коридорную логику» использования армянской территории для собственных целей.

Полноценная нормализация отношений Армении и Турции в обозримой перспективе представляется крайне затруднительной. В условиях отрицания Анкарой факта геноцида армян примирение с Ереваном недостижимо, оно будет носить декоративный характер. На политическом поле и в общественных кругах двух стран есть серьёзные силы, которые создадут множество проблем для действующих властей, если те решатся на обмен посольствами и взаимные визиты высокопоставленных официальных лиц.

Не добившись в ходе войны цели вытеснения Турции из зоны карабахского конфликта, правительство Пашиняна впало в другую крайность, узрев «позитивные сигналы» от Эрдогана и напрочь забыв о собственной Стратегии национальной безопасности, где Турция характеризуется деструктивным игроком в регионе. По всем признакам, страна победившей «бархатной революции» продолжает свой тернистый путь исключительно методом проб и ошибок, где последних всегда оказывается непозволительно много.

Вячеслав Михайлов

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
CAPTCHA
Тест для фильтрации автоматических спамботов
Target Image