Лермонтов и Меликовы

20 мая, 2022 - 13:48

В 2014 году к 200-летию со дня рождения М.Ю. Лермонтова в Ереване была издана книга М.Д. и А.М. Амирханянов о Лермонтове и армянском мире. Пересечения великого поэта с армянами были и в сфере литературы (знакомства и общения, переводы), и в искусства (изобразительное, музыка), и в отношении родства, причем по нескольким линиям. Поэтому использование термина армянский мир вполне уместно. Ниже приводим фрагмент из указанной книги о связи Меликовых и Лермонтова (стр. 100-104).

Авторы в предисловии отмечают, что книга готовилась в сжатые сроки. Возможно, были и иные причины, из-за чего в книге ограниченное число иллюстраций. Внизу мы добавили релевантные иллюстрации и веб ссылки.

Начинается этот текст с упоминания учёбы Лермонтова в Академии художеств в Санкт-Петербурге около двух веков назад. Хотелось бы, чтобы спустя два века, в наши дни нашлись бы неравнодушные в Петербурге, кто поискал бы в архивах Академии свидетельства - в развитие излагаемого ниже. Думается, что таковые при неформальном поиске могли бы найтись. Речь не только об Академии - продолжение изучения большой темы связей Лермонтова и армянского мира важно и актуально.

М.Д. Амирханян, доктор филологических наук, профессор
А.М. Амирханян, кандидат филологических наук, доцент

Один из самых близких и преданных учеников известного русского художника и монументалиста К.П. Брюллова (1799- 1852) русский художник армянского происхождения Моисей Егорович Меликов (1818 – после 1896) учился в Академии художеств с 1837 г. и был знаком с Лермонтовым с 1826-1827 годов.

Благодаря дошедшим до нас ценным воспоминаниям Меликова «Заметки и воспоминания художника-живописца» сохранилось описание очертаний внешности Лермонтова и харáктерных особенностей и интересов будущего поэта: «Когда впервые встретился я с Мишей Лермонтовым, его занимала лепка из красного воска: он вылепил, например, охотника с собакой и сцены сражений. Кроме того, маленький Лермонтов составил театр из марионеток, в котором принимал участие и я с Мещериновыми; пиесы для этих представлений сочинял сам Лермонтов. В детстве наружность его невольно обращала на себя внимание: приземистый, маленький ростом, с большой головой и бледным лицом, он обладал большими карими глазами, сила обаяния которых до сих пор остаёться для меня загадкой. Глаза эти, умные, с чёрными ресницами, делавшими их ещё глубже, производили чарующее впечатление на того, кто бывал симпатичен Лермонтову. Во время вспышек гнева они бывали ужасны. Я никогда не в состоянии был бы написать портрета Лермонтова при виде неправильностей в очертании его лица, и, по моему мнению, один только К.П. Брюллов совладал бы с такой задачей, так как он писал не портреты, а взгляды (по его выражению, вставить огонь глаз). В личных воспоминаниях моих маленький Миша Лермонтов рисуется не иначе как с нагайкой в руке, властным руководителем наших забав, болезненно-самолюбивым, экзальтированным ребенком <…> Живо помню, как, отдохнув в одной из беседок сада и отыскивая новую точку для наброска, я вышел из беседки и встретился лицом к лицу с Лермонтовым после десятилетней разлуки. Он был одет в гусарскую форму. В наружности его я нашел значительную перемену. Я видел уже перед собой не ребенка и юношу, а мужчину во цвете лет, с пламенными, но грустными по выражению глазами, смотрящими на меня приветливо, с душевной теплотой. Казалось мне в тот миг, что ирония, скользившая в прежнее время на губах поэта, исчезла. Михаил Юрьевич сейчас же узнал меня, обменялся со мною несколькими вопросами, бегло рассмотрел мои рисунки, с особенной торопливостью пожал мне руку и сказал последнее прости... Заметно было, что он спешил куда-то, как спешил всегда, во всю свою короткую жизнь. Более мы с ним не виделись» [128].

Меликов в своих Воспоминаниях оставил также ценные сведения о московском армянском окружении поэта. Дядя Меликова, Павел Моисеевич Меликов (Меликянц Погос Мовсесович, 1771-1848) – князь, генерал-майор, сын армянского народа, участник и герой Отечественной войны 1812 года и битвы при Бородине. После ухода в отставку, П.М. Меликов поселился в Москве на примыкающей к Армянскому переулку Мясницкой улице, рядом с основанным в 1815 г. представителем знатного армянского рода Иоакимом (Еким, Аким, Оваким) Лазаревичем Лазаревым (Лазарян, Егиазарян; 1744-1826) Лазаревским институтом восточных языков и армянским храмом Сурб Хач (Церковь Воздвижения Животворящего Креста Господня, 1779), который был построен старшим братом Иоакима Лазаревича, графом Иваном (Ованес) Лазаревичем Лазаревым (1735-1801).

Благодаря усилиям П.М. Меликова, при церкви Сурб Хач в Москве был открыт приют для бедных армян, и после внесенной в благотоврительный фонд огромной по тем временам суммы в 50 тысяч рублей от выходца из Арцаха, московского купца 3-й гильдии армянского происхождения, почетного гражданина и кавалера И.М. Каспарова, приют получил название «Гаспарян ахкатаноц» («Касперовский приют для бедных армян») [129].

Мемуарист М.Е. Меликов, оставшийся после смерти отца на попечении своего дяди, вспоминал: «Павел Моисеевич, занявшись моим воспитанием и чувствуя недостаток женского материнского влияния, ввел меня в семейный круг неизменных друзей своих — Мещериновых. У Красных ворот» [130].

Будущий поэт переехал с бабушкой в Москву в конце лета 1827 года, поступил в Благородный пансион, куда поступил также М.Е. Меликов, и подружился с ним. Оба мальчика часто посещали дом Мещериновых и подолгу слушали от очевидцев интересные рассказы о героических событиях недавнего прошлого. Моисей приглашает юного Михаила и к себе, в дом дяди.

Племянник князя художник М.Е. Меликов вспоминал о Москве тех лет: «Москва издревле умела оценивать и чтить защитников своих на поле брани, и не было в то время ни одного москвича, который не указал бы места жительства генерала Павла Моисеевича Меликова, не исключая уличного мальчика, который, проходя мимо его квартиры, не снимал бы шапку. В старину учили детей уважать заслуги отечеству. Квартира дяди находилась на Мясницкой, в Армянском переулке, близ армянской церкви и Лазаревского института, которого он был попечителем. У Красных ворот жили друзья его, семейство Мещериновых. Не в дальнем расстоянии жило семейство Багдадовых, тоже известное между армянами. По соседству с Мещериновыми жила родственница их по женской линии, Елизавета Алексеевна Арсеньева, урожденная Столыпина, бабушка знаменитого поэта Лермонтова. Все эти лица были друзьями дядюшки, часто между собою виделись, и Павел Моисеевич, занявшись моим воспитанием и чувствуя недостаток женского материнского влияния, ввел меня в семейный круг неизменных друзей своих — Мещериновых. <...> В доме дяди моего встречал я много знаменитостей того времени, в числе которых постоянным посетителем бывал Алексей Петрович Ермолов, который называл дядю своим другом» [131].

В Примечаниях к Воспоминанию Меликова отмечено: «П.М. Меликов был одним из тех, от кого Лермонтов мог слышать рассказы о А. П. Ермолове. Упоминания имени легендарного полководца, популярного среди декабристов, в творчестве Лермонтова, несмотря на их краткость, очень многозначительны («Спор», «Валерик», «Герой нашего времени», «Кавказец»).

Известно, что Лермонтов задумывал историческую трилогию, где Ермолов должен был играть значительную роль. Повидимому, состоялась и личная встреча поэта с прославленным полководцем, т. к. П.Х. Граббе послал Ермолову письмо с Лермонтовым, когда тот в январе 1841 г. ехал в отпуск через Москву, где жил опальный генерал» [132]. Неподалеку от дома П.А. Мещеринова стоял дом его сослуживца П.М. Меликова.

Генерал-майор Меликов был в близких дружеских отношениях с генералом Алексеем Петровичем Ермоловым (1777-1861), соратником А.В. Суворова и М.И. Кутузова. Дружба и соседство П.М. Меликова с Петром Афанасьевичем Мещериновым, братом матери Елизаветы Алексеевны Арсеньевой, по Воспоминаниям, способствовала частому посещению Лермонтовым дома генерала-армянина, где он не раз слушал рассказы об «опальном генерале» Ермолове, особенно когда бабушка с внуком Мишелем приехала в Москву, чтобы определить его в учебное заведение. Живя по соседству и с Меликовым, бабушка поэта также была в дружеских отношениях с дядей М.Е. Меликова.

У сыновей Мещериновых, ровесников Лермонтова, были общие с поэтом, нанятые для подготовки к поступлению в Пансион, учителя, и между детьми завязалась дружба. Моисей Егорович Меликов, также ровесник поэта, был введен в дом Мещериновых, так как его дядя считал, что у племянника мало материнского внимания. Лермонтов (известно, что частым гостем здесь был и А.С. Пушкин [133]) часто бывал в доме Меликова, и услышанные от Павла Моисеевича рассказы о войне 1812 г. легли в основу известных стихотворений поэта «Поле Бородина» (1830-1831) и «Бородино» (1837).

М.Е. Меликов отмечает также свои детские впечатлениях о творческом складе ума будущего поэта, когда маленький Лермонтов, играя, готовил представления и сам писал к ним «пиесы».


128 Меликов М.Е. Заметки и воспоминания художника-живописца // М. Ю. Лермонтов в воспоминаниях современников. М., 1989. С. 72-75.
129 Мирзоян Г. Завещание генерала Меликова // газ. «Ноев ковчег», 2010, декабрь, № 12 (159). С. 11-12.
130 Меликов М.Е. Заметки и воспоминания художника-живописца. С. 72-75.
131 Там же.
132 Там же.
133 Амирханян М.Д. А.С. Пушкин и Армения. Ереван, 1999. С. 34. – 88 с

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
CAPTCHA
Тест для фильтрации автоматических спамботов
Target Image