Рав Гершон Меир Бурштейн: Мир стоит на двух ногах — одна в Израиле, другая — в Армении

3 июня, 2022 - 12:26

Какие уроки евреям и армянам следует извлечь из прошлого? Что связывает гору Арарат с Иерусалимом? Как евреям живется в Армении?

На эти и другие вопросы ИА Реалист ответил главный раввин Армении Гершон Меир Бурштейн.

ИА Реалист: Рав Гершон, Вы прибыли Армению в непростой для нее послевоенный период как посланник Любавичского ребе. Почему Вы избрали Армению местом своего служения?

Гершон Меир Бурштейн: Я родился в Армении и отношусь к небольшому на сегодняшний день количеству евреев, которые появились на свет в Армении не в смешанных семьях. Таковых сейчас очень мало. Мои родители прибыли сюда в начале 1950-х годов, когда моего отца заинтересовало, почему его родная сестра, которая была эвакуирована из Одессы в начале 1941 года, перед взятием Одессы, не вернулась в Украину. Отец мой, который сам воевал в двух войнах, разыскивал ее и нашел.

К сожалению, в Одессе после войны никто из его родственников не остались в живых. Старший брат погиб в Севастополе, моя бабушка  его мать и две его сестры с семьями были эвакуированы в Ташкент, но отец обо всем этом узнал намного позже, когда нашел свою, эвакуированную  в Ереван, третью сестру Беллу.

Приехав в Ереван, отцу импонировало уважительное отношение к евреям. Тем более что в это время в Одессе уже очень многие люди погибли и воспоминания о погибших братьях были очень тяжелыми.

Его сестра в то время была главным метрдотелем гостиницы «Ереван». Побыв в Ереване, ему импонировало отсутствие антисемитизма, с которым приходилось сталкиваться в Украине. Несмотря на то, что Одесса была многонациональной, там случались еврейские погромы.

Так мой отец и остался в Армении. И я удостоился родиться в Ереване (улыбается). При этом всем в моем воспитательном процессе с самого раннего детства присутствовал идиш – в виде песен. Для отца идиш был родным языком. Первые буквы, которые я выучил, были идишиские. Языку и буквам меня обучал отец.

Отец прикипел к Армении. Поэтому мы остались здесь. На мое еврейское мировоззрение и  воспитание  повлияла как Одесса — с ее колоритом и еврейством моих теть, так и Москва с еврейским колоритом маминых родителей: это была активная и сильная еврейская семья. Между собой члены семьи говорили в основном на идише. А в 6 лет мой отец намеренно отправил меня в армянский детский сад им. Нельсона Степаняна, чтобы «знать язык народа, который  к нам относится уважительно».

Спустя год после посещения детсада, когда я приехал летом к бабушке, она сказала: «vemen hastu mir gebrakht? armanish eyngl?…(Кого Вы мне привезли? Армянского мальчика» пер. с идиша ) (смеется), — так как у меня появился армянский акцент. Это была добрая бабушкина шутка. Потом, когда я проводил летние каникулы в Одессе, у меня стал появляться и одесский акцент…  Я помню Одессу, где можно было свободно обращаться к взрослым одесситам на идише, в независимости от их национальности,  и они отвечали на идише. Я говорю о периоде между 1965 и 1969 годами.

Я учился в 132 школе с математическим уклоном. В каждой школе Еревана тогда учились, как минимум, 2 еврейских ребенка, не считая преподавателей. Кстати, моя учительница по русскому языку была еврейкой. Она мне говорила: «Гришечка, ты же понимаешь, что я не могу ставить тебе всегда пятерки, потому что все скажут, что я выгораживаю еврея». Но я учился на пятерки, лишь изредка получал четверки, чтобы не было подозрений (улыбается).

Мои дом и школа находились недалеко от Института математических машин им. С.Н. Мергеляна (ЕрНИИММ – ИА Реалист), где имелся большой состав инженерно-технических работников еврейского происхождения. Поэтому в школе тоже было много еврейских ребят.

В детском и юношеском возрасте многие вещи в еврействе я постигал и через передачи радиостанции Kol Isroel, и по рассказам моего отца. В советское время выходили два популярных в еврейской среде издания (Советиш hеймланд и Биробиджанер Штерн), которые многим помогли в обучении идишу. Они служили для многих евреев живительным каналом изучения еврейства и осмысления себя.

В 1990-е годы я был одним из инициаторов создания еврейской общины Армении. Еще во второй половине 1980-х годов, в период «перестройки», после того как основная масса несмешанных, и идеологически готовых к выезду в Израиль покинуло Армению, в Ереване оставалась еще часть ребят, задействованных в «надомном еврействе», которое имело место быть с конца 1960-х, в 1970-х и начале 1980-х годов. Советская действительность не позволяла проявлять открыто приверженность к  еврейской религии, Традиции, проявлять открыто любовь к Израилю и т.п. Эти молодые люди и стали теми инициаторами легализации еврейской жизни в Армении. Среди них особенно активными были — Игорь Улановский, Александр Стольберг, Вилли Вайнер, Александр Шейнин, немножечко я, и другие ребята.  Первая структура называлась «Арев» — Центр изучения культуры еврейского наследия. Это АРмяно — ЕВрейская аббревиатура, плюс  «арев» на армянском означает «солнце», а на еврейское языке — «гарант, поручитель».  Кстати, скоро в Ереван приедет Борух Лившиц (был актером камерного театра — ИА Реалист), который вместе с Анной Лифшиц  были одной из первых советских молодых еврейских религиозных семей в Армении.

К сожалению, созданная нами структура больше инициировалась активностью еврейской молодежи. Поэтому я предложил перенести ее в русло чисто еврейского интереса. Не все тогда верили, что возможно создание общины. Была вторая половина 1980-х годов: Армению тогда покинула большая часть несмешанных еврейских семей. Шла уже «перестройка», и на ее фоне в 1986-1987 годах мы начали, как говорил царь Соломон, «собирать камни» — буквально по крупицам.

В 1991 году в стенах медицинского института, где я работал, состоялось первое учредительное собрание, на котором я и Игорь Улановский были избраны сопредседателями общины. В становлении общины также принимали участие Александр Стольберг (основатель Культурного центра Армении «Тхия», Анатолий Труц (сопредседатель «Тхии»), Вилли Вайнер (преобразовал Тхию в «Менора»), Александр Шейнин, Александр Добин, Этель Шварцман и Римма Феллер. На тот момент я уже был религиозным человеком, с 1987 года я одел кипу и по сегодняшний день ее не снимаю. Я отдал предпочтение более религиозному, нежели сионистскому мышлению.

Тогда мы и организовали первую еврейскую школу, она была очень большой — около 300 детей. Потом в результате блокады начался отток евреев: все это время я находился в Армении. Активную роль в еврейской жизни тогда играл Вилли Вайнер, который не был еще известен в Армении как композитор, но был известен как музыкант и вокалист хора. Он сыграл важную роль в жизни культурного центра. Блокада была очень серьезная — с отсутствуем воды, света и пищи.

Были организованы самолеты для вывоза семей, и тогда я написал письмо в Нью-Йорк к Любавичскому ребе с просьбой благословить меня, которое отправил через раввина Берла Лазара, который тогда прибыл как посланник в Москву — в синагогу, которая называлась «Марьина Роща». В письме я спрашивал, куда мне ехать — в Америку, где жил мой средний брат, или в Израиль, где уже на тот момент жил мой отец. Про Армению в вопросе не говорилось — здесь уже у меня никого не осталось.

Тогда я, имея медицинское образование, уже умел делать обрезания и научился резать птицу по всем еврейским религиозным законам. Эти 2 момента очень редко совмещаются.

После инсульта ребе уже не говорил. Секретарь зачитывал ему письма. Ребе условными знаками давал ответ, который затем пересылался.

На этом шабате я был в Москве. Мой друг раввин Мойше Гойберг предложил почитать сиху за здоровье ребе. Мы спонтанно открыли страницу, где говорилось о возвращении Моисея в Египет, чтобы выводить оттуда евреев и помогать им приходить ко Всевышнему.

И мне Мойше говорит: «Это похоже на ответ. Ты случайно не задавал вопросы ребе?». Я сказал, что у меня был вопрос, куда мне ехать. Мойше парирует: «Ты понимаешь, что говорит ехать в Армению и помогать евреям приходить к Торе».

На исходе шабата мы узнали, что ребе покинул этот мир. Мой учитель рав Ицхак Коган выехал в Америку — выехали все раввины. Все покинули синагогу. Это было ощущение, когда земля уходила из-под ног. Учитель возвращается и его первый вопрос ко мне: «Ты можешь читать кадишь (молитва за ушедшего)?». Он сказал мне читать кадиш 7 дней в честь ребе, неся траур как его сын.

Я никуда не выходил из синагоги 7 дней. Перед шабатом, для поднятия души ребе на еще более высокий уровень, было принято решение в течение всего дня прочитать весь Талмуд. А это огромное количество томов. Они разделяются на кусочки по секторам. Раввин Лазар сказал звонить по такому-то номеру или приходить в его канцелярию, где давался необходимый отрывок. Я приходу туда и мне попадается, как Вы думаете, отрывок как резать птицу.

Это был второй дистанционный ответ ребе о том, чем я должен заниматься. Первый ответ был о том, что я должен вернуться в Армению. А второй — о том, что я должен резать птицу.

Затем за столом во время шабата ко мне подошел молодой человек, не зная, кто я и что я. Разговорившись, он предложил мне помощь в приобретении здания для еврейской школы в Ереване. Дал мне свою визитку: это был Леонид Ройтман. Это было все звеном одного начала. Благословение ребе уже начало работать.

И я вернулся в Ереван, шел 1994 год. К этому времени цены были уже не те, что в 1992 году, но все происходит сверху. Я попадаю в район, где на улице подходит человек и спрашивает: «Тебе здание не нужно?». Ему нужно было срочно продать. Посмотрели, вроде ничего, но цена, которую я мог дать за здание, его не устроила. Продавец признался, что персы предлагали ему за него в 4 раза больше, но он сказал, что хочет, чтобы тут были евреи. И он продал мне здание. 

Так в Ереване появилось здание для еврейской школы, и уже в 1996 году мы отметили первую Хануку, мы зажгли специальный ритуальный светильник — девятисвечник, которым зафиксировали наше нахождение в Армении уже не в качестве гостей. Тогда мне и вручили сертификат главного раввина Армении и делегировали посланником ребе.

ИА Реалист: Как евреям живется в Армении?

Гершон Меир Бурштейн: Евреи живут в Армении давно. Большая часть евреев настолько интегрировались, что появилось очень много смешанных семей. Хотя моя вторая жена, московская еврейка, вернулась в Москву, поскольку ей было сложно перенести тяготы жизни в Ереване. Дай Бог ей в Москве обрести счастье. Порядка 99% покинувших Армению еврейских семей приехали в Израиль. По пальцам руки можно пересчитать семьи, уехавшие в США или в Германию.

Тогда в газете «Аравот» появилась колкая статься со следующим посылом: когда стало тяжело в Армении, евреи ее покидают. В ответ я выступил со статьей, где объяснил, что евреи уезжают в Израиль в непростое время, когда и там неспокойно со стороны Ирака. Ведь евреи уезжали на Родину не в шоколадные условия, а в очень серьезные. В статье я также пожелал, чтобы в процессе возрождения Армении армяне тоже возвращались на Родину.

Я родился в Армении и вернулся в нее как раввин для того, чтобы возрождать еврейское мышление, самоопределение, работать с последствиями ассимиляции.

Многие представители общины, даже взрослые, не имели еврейского воспитания, национального самоопределения, соблюдения еврейских законов, связи со строительством Третьего (Иерусалимского) храма. Это все является целью моего нахождения в Армении.

Хоть евреи и говорят друг другу во время прощания «В будущем году — в отстроенном Иерусалиме!», мы в Армении не считаем здесь себя гостями, мы — неотъемлемая часть Армении. Да, нас мало, но в плане влияния среди общин национальных меньшинств еврейская община довольно-таки значима. Это чувствовалось всегда во время совещаний в Совете национальных меньшинств при двух президентах, куда я входил в течение 15 лет — с 2000 по 2015 гг. И сейчас, когда президентская форма правления сменилась на парламентскую, этим занимается отдельная структура при правительстве. Я пока не являюсь членом совета, но вскоре войду в него снова, чтобы защищать традиционно еврейскую позицию, связанную с еврейской культурой, традицией и религией.

ИА Реалист: К сожалению, люди за пределами Армении мало осведомлены о вкладе еврейской общины в развитие армянского общества. О чем или о ком им стоит больше знать?

Гершон Меир Бурштейн: Это глобальный вопрос. Евреи себя проявили в таких сферах, как театр, искусство и наука. Еще до «перестройки» в Армении была большая плеяда еврейских врачей и ученых. Среди видных представителей еврейства был известный математик, академик Игорь Заславский.

Хочу также отметить вклад ботаника, академика Георгия Файвуша, который очень достойно участвует в жизни еврейской общины Армении и обучает ивриту.  Дай Бог ему здоровья!

У нас есть знаменитый композитор, руководитель камерного хора Вилли Вайнер, который родился в Армении и занимает активную позицию в жизни общины.

Было много возможностей, которые мы предлагали интегрировать и привлекать в Армению для улучшения как экономического, так и стратегического положения. К сожалению, начиная с 1991 года не состоялись встречи, к которым мы пытались подвести первое руководство Армении во главе с президентом Левоном Тер-Петросяном. Мы предлагали сближение Армении с Израилем на тех уровнях, которые сегодня имеются у Израиля с азербайджанской стороной.

Первой страной, куда приехали посланники из Израиля в постсоветский период, была Армения. Но тогда ни у президента, ни у мэра Еревана Амбарцума Галстяна не нашлось времени встретиться с этими людьми по каким-то своим соображениям. И эти люди уехали в Азербайджан и подписали договора, которые работают по сегодняшний день. Хотя и после этого посланники Израиля прилагали усилия, чтобы сблизить Армению и Израиль. Причем не только на уровне аграрных программ, но и на уровне более серьезных программ.

Со своей стороны я надеюсь, что мудрость должна возобладать. Должно прийти понимание того, что имеется опыт, который позволяет противостоять давлению многих стран и доказывать право жить на своей исконной земле. Надеюсь, что со временем этот мост между Арменией и Израилем заработает.

Более 15 лет назад в газете «Третья сила» я написал большую статью о подходах к возрождению Армении и Израиля. Там я сказал, что этот мир стоит на двух ногах — одна в Израиле, другая — в Армении, и чем больше стабильности в этих странах, тем стабильнее будет во всем мире.

ИА Реалист: Почему именно так?

Гершон Меир Бурштейн: Гора Араратская является местом, куда причалил Ковчег Ноя — это точка, где возрождается новая жизнь после Потопа. А Иерусалим — точка, где будет возрождаться новая жизнь. Там был Первый храм, Второй храм и будет Третий храм, который в еврейском знании значится как Храм для всех народов. То есть это тоже своеобразная точка нового мира, который также именуется мессианской эрой – эры признания Творца как единственное начало, которое все сотворило и которому все подвластно. Поэтому происходящее в Армении и Израиле в плане сохранения или несохранения мира очень важно. В точках, где возрождается жизнь, должно быть особое понимание ценностей жизни и мира. Когда внутри индивидуумов и народов, живущих там, наступает мир, то он распространяется на всю планету.  

Это не просто красивые слова, это мое мнение, которое поддерживают многие духовные лидеры, знающие глубоко структуры мира. Так оно и будет. С Божьей помощью мы сможем привести этот мир к спокойствию и равновесию, которым мир должен жить.

ИА Реалист: В своем интервью десятилетней давности Вы заявили буквально следующее: в XX веке армянская и еврейская нации поняли, что означает безразличие людей, «поскольку во времена как Геноцида армян, так и Холокоста мир сохранял молчание, последствием которого и стал геноцид». Как Вы думаете, почему мир до сих пор молчит, когда сталкивается со злодеяниями? Виноваты ли в этом сами евреи и армяне?

Гершон Меир Бурштейн: Да, во времена Холокоста и Геноцида армян мир молчал, на исторических руках этих стран много армянской и еврейской крови. Почему молчат? На этот вопрос гениально ответил бывший главный раввин Израиля Йона Мецгер во время своего визита в Армению, где он посетил Цицернакаберд и встретился с армянским католикосом. От имени религиозного еврейства он заявил, что произошедшее с армянским народом является геноцидом. По словам Мецгера, нужно это признать и не путать мораль с политикой, поскольку непризнание того, что относится к морали, становится аморальным. Рав Мецгер также призывал Кнессет признать Геноцид армян.

В этом смысле есть большая мудрость, которая состоит в том, что самое главное — признание народами. Кстати, много выходцев из Армении, среди которых есть и евреи, оказывают давление на правительство в плане признания геноцида и запрета на поставки израильского оружия Азербайджану. Конечно, мир должен признавать мораль, но признание морали от политиков — сложная задача.

Виновны ли в этом армяне и евреи? Это очень сложный вопрос. Я не берусь на него ответить. Но если бы во всех странах наши диаспоры могли выступить «единым фронтом», переступив условности, то это был бы гораздо более сильный лоббинг интересов еврейского и армянского народов, а также интересов Израиля и Армении. В 2005 году мой визит в Калифорнию не привел к желаемой цели — не удалось объединить за одним столом представителей армянской и еврейской диаспор. Видимо, плод совместного созидания еще не созрел, но я верю, что это еще впереди. Плод обязательно созреет…

ИА Реалист: Евреи и армяне имеют взаимоотношения с глубокой древности. Какие события в этой истории Вам кажутся наиболее значимыми?

Гершон Меир Бурштейн: Важно не прошлое, а какие уроки из него мы выносим сегодня. Великая Армения исторически являлась местом проживания значимых еврейских общин. Об этом пишет историк Иосиф Флавий во время своего визита в Армению.

В Армении неизвестны случаи еврейских погромов, антиеврейских движений или насильственного крещения, которые были, например, в Испании, откуда евреи бежали. Евреи также бежали из Ирака, Польши, Румынии… Много можно перечислить стран.

В этом плане история Армении не запятнана такими воспоминаниями, а значит это дает платформу и надежду для созидания, объединения усилий в духовных и материальных началах. Думаю, этот опыт — самое лучшее, что могут вынести из своей древней истории как армянский, так и еврейский народы.

ИА Реалист: Чего больше всего не хватает армяно-еврейским отношениям?

Гершон Меир Бурштейн: Нашим отношениям не хватает таких личностей, как Тигран Великий и царь Соломон, к которому приезжали учиться мудрости представители многих стран. Если бы у нас были такие личности, то сегодня мы бы говорили о Великой Армении и о Великом Израиле, которые были во времена наших царей.

ИА Реалист: У каждого человека есть своя мечта. О чем мечтает главный раввин Армении?

Гершон Меир Бурштейн: Если возвращаться к теме нашей беседы, то я бы хотел, чтобы Армения пришла к такому уровню развития, как Израиль. К той форме защищенности и возможности отпора любому врагу, к той форме единения внутри народа, которая есть в еврейском народе. При всех многочисленных мнениях есть цельная программа развития Эрец Израэль (Земли Израильской), еврейского государства, строительства Третьего храма, который откроет новую эру мессианства.

Мечтаю, чтобы мир и гармония были как внутри человека, так и внутри нации. Это очень важный момент. Сегодняшний мир очень разрознен. Чем больше мы понимаем, что близки друг другу и взаимозависимы, тем больше проявляется разрозненность мира.

Самое главное, о чем я мечтаю: чтобы все человечество поняло — этот мир сотворен единым Творцом, и Он один и неделим. Он является Творцом, который создал все. Мы должны быть благодарны Всевышнему. Если мы примем тот факт, что все принадлежит Всевышнему, в том числе и наше дыхание, нам нечего будет делить между собой. Тогда мы объединимся, чтобы улучшать этот мир и делать его таким, каким Всевышний хочет его видеть. Амен, чтобы так и было. Чтобы я смог дожить до этих времен вместе с Вами…

Комментарии

Не зря же я насчитал около 20 семей евреев, с которыми меня связала судьба

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
CAPTCHA
Тест для фильтрации автоматических спамботов
Target Image