«Когда играю, глаза закрываю и ничего не вижу. Плыву где-то. Я сердцем играю, а как из этого получается музыка — не знаю. Просто дышу», — говорил Дживан Гаспарян об игре на дудуке. Музыкант впервые взял инструмент еще ребенком и с тех пор не расставался с ним более 80 лет — до самого конца своей жизни. Обладатель четырех золотых медалей ЮНЕСКО и Ордена «За заслуги перед Отечеством», лауреат премий WOMEX и «Золотой глобус», профессор Ереванской консерватории, автор саундтреков к голливудским фильмам, во многом именно Дживан Гаспарян сделал дудук известным едва ли не каждому. «Я очень люблю дудук, потому что он сделал мою жизнь. Если бы я не стал играть, не знаю, что бы из меня вышло», — признавался артист, покоривший своей игрой весь мир.

Дживан Гаспарян родился 12 октября 1928 года в селе Солак, неподалеку от Раздана. «Детство мое было тяжелым: я рано потерял мать, отца забрали на фронт и я оказался в детдоме. Когда мне исполнилось шесть лет, я впервые взял в руки дудук», — вспоминал артист. А познакомил мальчика с инструментом другой музыкант: «Как-то раз я услышал, как играют на дудуке настоящие музыканты, и попросил дать мне поиграть. Один из них, пожалев меня, протянул мне дудук. Я играл день и ночь. Надоел всем соседям. И через восемь месяцев пришел к тому музыканту и говорю: “Послушай, как я играю”. Он послушал, поцеловал меня и дал еще один дудук. К сожалению, в 1943-м он умер, так и не узнав, что я тоже стал музыкантом».

Так и начался творческий путь великого Дживана Гаспаряна. Постигал азы игры на древнем армянском инструменте он самостоятельно, пытаясь повторять за старыми мастерами. В 1947 году состоялся первый концерт музыканта в Москве, в Большом театре. «Нас слушало все Политбюро. И Сталин. Я играл Саят-Нову и помню, что даже стеснялся на Сталина смотреть. Он курил и пил из стакана красное вино. Эта картина у меня и сейчас перед глазами. Он поставил стакан на стол и очень-очень внимательно слушал. Кончив играть, я убежал со сцены. Даже не знаю, почему. Потом за кулисы пришли двое и говорят мне: “Иди сюда, сынок”. Я очень испугался: может, что-то не то сказал или сделал? Меня привели в какую-то комнату и вручили красную коробочку: “Это тебе подарок от Иосифа Виссарионовича”. Открываю, а там часы “Победа”. Я очень обрадовался, жили ведь мы плохо, нечего было есть. На следующий же день мы с друзьями продали эти часы и купили пиво с пирожками».

В 1948-м состоялось первое профессиональное выступление Гаспаряна — с Ереванским филармоническим оркестром в качестве солиста. В 1956-м музыкант получил свою первую премию за игру на дудуке, а спустя год впервые отправился на гастроли за границу — в США.

Объездив полмира, Гаспаряну удалось побывать и в Турции. Как говорил музыкант, он был первым армянином, которого пригласили в Турцию не местные армяне, а именно турки:

«Музыку создал Бог, он дает нам талант, и мы посредством музыки его выражаем. Я был в Стамбуле, меня пригласил приехать в Турцию и сыграть четыре номера на своем концерте один известный музыкант. Я ему сказал, что мне не разрешат туда поехать. Он спросил почему, я ему ответил, что я армянин. Он удивленно посмотрел и спросил, что это значит. Я стал ему рассказывать про Геноцид армян в Османской Империи. Он сказал — хорошо, я разберусь. До меня там были армяне, но по приглашению местных армян. А по приглашению турок я был первым. На следующий день он мне позвонил и сказал, что в Турции меня знают, мои записи слушают, и сказали, что Дживан Гаспарян спокойно может приехать в нашу страну.

Из Лондона я поехал туда. С собой взял только инструменты. Все чемоданы, вещи оставил в Лондоне. Боялся шантажа. Меня встретили очень хорошо. Когда концерт начался, когда меня представили, что будет выступать такой-то такой-то Дживан… И народ не дал ведущему фамилию произносить. Все хором крикнули “Гаспарян”. В Стамбуле. В летнем зале на 6000 зрителей. Вместо четырех номеров я сыграл семь. После концерта журналисты стали спрашивать про политику, про историю. Я им отвечал, что я не политик, я музыкант и для меня все музыканты равны.

Турки предложили мне дать сольный концерт. Вы не можете представить себе радость местных армян. Армянский музыкант выступает в Стамбуле по приглашению турецкой стороны. Они чувствовали себя на седьмом небе от счастья. Пригласили меня в армянскую церковь.

Турки задавали вопросы, почему мы считаем дудук своим, ведь они (турки) тоже играют на дудуке. Я им отвечал: ну и что, балалайка русский инструмент, но мы тоже иногда играем на нем, но это ведь не повод утверждать, что это наш инструмент. Хорошо, что вы играете на дудуке, мы не запрещаем. Но это наш инструмент. Так же как и абрикос, из которого делают дудук, наш. Это история.

А потом одна девушка спросила, как следует понимать тот факт, что армяне требуют признания Геноцида армян, а Вы выступаете в Стамбуле. Я ответил, что в Турции не только турки живут. В Турции огромное количество армян, которых вы лишили родного языка. Много болгар, греков, албанцев. Я не с оружием приехал сюда, я приехал представить свою культуру, культуру своей страны, чтобы Вы знали, кто такие армяне. Потом я спросил у этой девушки:

— Вы мусульманка?

— Да.

— А я христианин. Как Вы думаете, Бог один?

— Да.

— Тогда кто же остальные?

Она сказала, что не может ответить на этот вопрос. Тогда я ответил, что остальные — это мафиози, которые ради своей выгоды разрушают дружбу, любовь и мир. У нас один Бог, все мы братья и сестры, и должны жить в мире. Тогда она заплакала. Сказала, что никогда ни с кем не имела такого разговора, извинилась за вопрос. Тогда я добавил, что я не смотрю на национальности, в мире нет плохих наций, есть хорошие и плохие люди.

Позже турки пригласили меня приехать еще с четырьмя концертами в свою страну, предложили записаться. Турок, который пел с нами на концерте, пригласил меня к себе домой на обед. Я пошел. Его жена подошла, обняла меня и поцеловала. Турки же нас называют гяурами, считают, что мы неверные, грязные. А она подошла и поцеловала.

Когда мы выпили немного, хозяин пригласил меня в другую комнату, открыл шкафчик и показал Библию. Рассказал, что его бабушка каждый день молилась тут, плакала. Не зная армянского языка, его бабушка, армянка, каждый день молилась на Библии. <…>

После поездки я понял, что очень многие турки признают и осуждают Геноцид армян. В Цицернакаберде побывало много турок, приехали, возложили цветы, осуждали политику своей страны. Они поняли, что их страна поступает нехорошо. Сегодня таких мало, завтра будет много, с каждым днем таких турок становится больше.

Понимаете, если я возьму автомат и из-под куста убью одного турка и скажу, что это месть, это будет неправильно. Или убью какого-нибудь турецкого посла и скажу, что они убили мою бабушку. Туркам от этого ничего не будет. Это очень примитивное мышление. Человек должен умом, делом доказывать свою правоту. Вот в этом и заключается сила искусства, самого священного и тонкого дела в мире. И посредством искусства можно многое донести до людей».

За несколько десятилетий на сцене Дживану Гаспаряну удалось поработать со многими выдающимися музыкантами. Собирался артист даже записать дуэт с Шарлем Азнавуром, но осуществить свой замысел не успел. В одном из интервью Гаспарян передал небольшой фрагмент диалога, который состоялся у них с шансонье:

«Не смейтесь, пожалуйста. Вы когда-нибудь задумывались, о чем думает роденовский “Мыслитель”? Он слушает дудук.

Однажды давным-давно в ленинаканском ресторане я расспрашивал о дудуке Шарля Азнавура. Он сказал, что парижанам дудук не знаком, что там другой мир звуков.

— Жалко, что в Париже не знают дудук.

— Жалко, — кивнул он».

Сейчас, спустя годы, в Париже наверняка знают и дудук, и непревзойденного Дживана Гаспаряна. Посвятив всю свою жизнь этому инструменту, музыкант всегда говорил о нем с огромной любовью: «Это инструмент, который девяносто девять раз плачет и лишь один раз смеется».

Дживан Гаспарян скончался 6 июля 2021 года. Его вклад в историю музыки и популяризацию армянской культуры невозможно переоценить. «Я счастлив. Я прожил очень тяжелые, грустные дни, но было и много хороших моментов в моей жизни, поэтому я считаю себя счастливым, — говорил он. — Счастье, это когда тебе хорошо. Когда смотришь назад, и понимаешь, что ты оставил что-то миру». И Дживан Гаспарян оставил — свое бессмертное творчество.