Недавно правительственный комиссар по делам Диаспоры Заре Синанян сделал ряд заявлений относительно международного процесса признания Геноцида 1915-го года. Его высказывания вызвали определённый резонанс. Что же сказал экс-мэр американского Глейндейла?

По словам Синаняна, которого цитируют местные СМИ, «процесс международного признания Геноцида завершён», ибо и Россия, и западные страны факт Геноцида признали. Однако сегодня «мы должны требовать не только признания, но и говорить, что непризнание может привести к новому Геноциду в Восточной Армении». По мнению г-на комиссара, именно затягивающийся процесс признания «воодушевил Азербайджан взять в заложники 120 тысяч населения Нагорного Карабаха».

Проблема Геноцида — фундаментальный для армянского народа вопрос. И, думается, его необходимо рассматривать отнюдь не с одной точки зрения. В частности, важно видеть разницу в процессе признания Геноцида и памяти о Геноциде.

Совершенно ясно, что память о Геноциде будет жить всегда, покуда в мире существует хоть один армянин. Это бесспорно, это обсуждать не приходится.

А вот вопрос признания куда более сложен.

Начнём с того, что первой Геноцид признала именно Османская Турция. Имперский военный трибунал приговорил лидеров младотурок к смертной казни за целый ряд преступлений, среди которых особо отмечено массовое уничтожение армян, греков и ассирийцев. Довольно странно, что армяне очень редко вспоминают об этом. Да, конечно, нынешняя республиканская Турция не считает себя правопреемником Османской империи, поэтому отрицает и значение решений трибунала. Но и сам приговор, и использованные при его вынесении документы составляют огромный пласт доказательств, неоспоримых свидетельств преступления и конкретных указаний на роль организаторов и вдохновителей Геноцида. Это следует использовать самым активным образом. Увы…

В этом контексте уместно отметить, что Турция уже давно и неоднократно призывает к созданию авторитетной международной комиссии, которая досконально изучит все факты, связанные, как принято выражаться в Анкаре, с «тяжёлыми и кровопролитными событиями 1915 года, связанными с военной ситуацией». При этом более чем вероятно, что свои архивы турки успели кардинально зачистить. Но в американских, английских, немецких архивах, наконец, в нашем институте изучения Геноциды сохранились тысячи надежных, документально подтверждённых и зафиксированных свидетельств современников. Как мы используем этот факт? Очередной риторический вопрос…

Кстати, тут следует вспомнить о небезызвестных «Цюрихских протоколах», парафированных Ереваном и Анкарой в период президентства С. Саргсяна. В документе, помимо иных пунктов относительно нормализации двусторонних отношений, есть и пункт о создании международной комиссии по изучению всего пласта вопросов, связанных с Геноцидом. Здесь не место говорить о причинах того, почему протоколы так и не были ратифицированы. Скажем лишь, что пункт о создании комиссии вызвал сильнейшее неприятие определенных политических кругов и сил в диаспоре.

Почему? Лично мне сложно ответить на этот вопрос. Мы что, сомневаемся в том, что Геноцид был?! Да ни один армянин в здравом уме никогда в этом не усомнится! Мы считаем, что не сможем доказать? Сможем, да ещё как сможем! Ведь правда — однозначно на нашей стороне. Другое дело, что в ходе изысканий могут вскрыться определённые нелицеприятные факты и обстоятельства деятельности этих самых политических сил. Ну и что с того? Разве ради сохранения их реноме нация должна отказываться от торжества истины и справедливости?!

Очень важно понять, что нам дал процесс международного признания Геноцида, который потребовал от Армении и диаспоры огромных дипломатических, политических и иных ресурсов. В результате Геноцид был признан многими авторитетными международными организациями, а также на уровне парламентов в целом ряде стран, во Франции сгоряча даже приняли закон о криминализации отрицания Геноцида, но Конституционный суд быстренько это дело отменил.

Правда, на уровне исполнительной власти Геноцид не признал никто.

И вот это последнее обстоятельство должно нам многое об’яснить. На самом деле, неважно, какие дальние и ближние страны, отдельные штаты, провинции, политики признают Геноцид. Это, конечно, тешит наше национальное чувство справедливости, но на практике не даёт ничего. Ибо никого ни к чему не обязывает и очень часто носит сиюминутный кон’юнктурный характер. Суть проблемы в том, что Геноцид должна признать сама Турция. Но ждать этого, увы, не приходится, потому что к таким вещам принуждают. Как принудили Германию признать Холокост и покаяться, предварительно сравняв с землей немецкие города беспощадными ковровыми бомбежками. Разумеется, никто не станет воевать с Турцией, заставляя ее признать Геноцид армян или греков. А сами мы этого сделать не сможем.

Думается, усилия, и в первую очередь — усилия диаспоры должны быть направлены на получение компенсаций в частном порядке. Напомним, что в своё время более 300 тысяч армянских беженцев получили Нансеновские паспорта — документы, официально признанные Лигой наций. Соответственно, потомки держателей этих паспортов имеют возможность доказать, что их предки бежали от Геноцида, утратив все своё имущество, в том числе — значительную недвижимость. Такие процессы, особенно при их массовости, имеют серьёзную перспективу.

А что касается межгосударственных армяно-турецких отношений… Турки, помимо всего прочего, опасаются, что признание может привести к территориальным претензиям со стороны Армении. Это играет основную роль в их однозначно негативной позиции.

Поэтому вариант у нас один: попытаться при помощи авторитетной международной комиссии добиться железобетонных, юридически неоспоримых доказательств факта Геноцида. А после этого, доказав свою правоту на государственном, общенациональном уровне — суметь подняться до высоты прощения. Только после этого можно надеяться на то, что турки найдут в себе духовные силы для покаяния. Последнее, впрочем, в наши дни выглядит всего лишь прекраснодушным мечтанием…

Армен ХАНБАБЯН